Сева почувствовал, как его собственное лицо вытянулось от изумления и гордости – колдун, добывающий живую воду, во все времена считался очень уважаемым.
– Не понимаю… – покачал головой целитель.
– Я тут неожиданно вспомнила: есть один древний обряд, с помощью которого появление живой воды почти гарантированно. И если мы его осилим, нам больше не надо будет закупать живую воду в Небыли, – Лиса перевела взгляд на своего подопечного. – Только тебе, Сева, придется внушать кое-что не колдуньям, а потусторонним, надеюсь, ты не испугаешься.
– Я считаю, будет лучше забрать его домой и посадить под замок, – сказал целитель.
– На всю жизнь? – Лиса принялась ходить вокруг Севы, поглядывая на него оценивающе. – Нет, Даниил Георгиевич, это не выход. Я его наставница и не выпущу его отсюда, пока он не пройдет Посвящение.
– Но он НЕ пройдет Посвящение, разве вы не понимаете?
– Я пройду! – вдруг воскликнул Сева. – Я обещаю! – он умоляюще поглядел на Лису – она была его единственным ключом к спасению.
Сева вздрогнул – он вновь сидел за столом у беседки, увитой плющом, и вокруг плясали гости Василия. Что было бы, если бы именинник налил ему настойки «Тайные фантазии», не предупредив о последствиях? Сколько девушек пострадало бы? И сколько людей догадалось бы о Севином происхождении? Как права маленькая Водяная колдунья, что не любит его… И что с ним будет на Посвящении?
– Что с тобой? – внезапно раздалось справа. Сева повернулся и увидел Ульяну, которая пристально глядела на него.
– Да так, задумался. А у тебя все в порядке?
– Что-то нехорошо себя чувствую… – протянула девушка без улыбки, потирая виски. – Голова раскалывается.
Глава восьмая. Венок
– Ну все, мне пора, – сказал Сева, спрыгивая с невысокого покосившегося забора, на котором сидел, при этом продолжая глядеть вперед, в низину, где больше сотни юных колдуний во главе с Марьей Кощеевной проводили традиционный для Зеленых святок женский обряд. Сейчас они разыгрывали какую-то сценку: слышались только отдельные реплики, произносимые громким голосом, и взрывы девичьего смеха. Несколько колдуний в длинных светлых рубашках и больших венках из полевых цветов принялись водить хоровод возле своей подруги, которая держала в руках охапку березовых ветвей.
– А я жар-птица! Моей красе весь свет дивится! – истошно завопили две девушки, в которых Сева узнал Анисью и Маргариту. В вытянутых руках они держали золоченую ткань наподобие двух крыльев. В ответ раздалось многоголосое возражение и смех. Девушка, попавшая в центр хоровода, принялась что-то отвечать, размахивая из стороны в сторону молодыми ветвями березы.
– Все, ухожу, – сказал Сева, и тут, когда он отворачивался, его взгляд внезапно зацепился за кусочек голубого платья, в которое была одета Водяная колдунья сейчас и в ту ночь, когда он впервые увидел ее.
– Красивый обряд, – воскликнул Митя. – У них всегда все обряды красивые, а нам вечно приходится то в ледяной воде стоять, то ходить где-нибудь по грязи в холодную ночь. Жаль, что парням нельзя участвовать в Зеленых святках.
– Ну, почему? Тому, кто на дудочке играет, можно.
– Тебе везет, как всегда.
– Ладно тебе, сегодня этим правом пользуется внук Велес. Он будет играть вместо меня. Так, мне пора идти.
– Где ты встречаешься с отцом?
Сева поискал что-то в кармане, затем протянул другу сложенный листок.
– Ого, Никольская пустынь! Да тебе туда час добираться! Поймай извозчика, трамваи все равно уже не ходят.
Сева кивнул.
– Удачи.
– Спасибо, – Сева хлопнул друга по плечу и направился вниз с холма: ему нужно было увидеться с Верой Николаевной, чтобы та вывела его из Заречья в Белую Усадьбу, откуда он мог попасть в Росеник на встречу с отцом.
Митя же еще немного постоял, облокотившись на забор и наблюдая за чудесным представлением внизу. Дождавшись, пока кончится маленький спектакль и начнется любимая всеми участницами часть – плетение венков, которые они затем пустят по реке, Муромец убедился, что это таинство и впрямь будет сопровождаться игрой Димы Велеса на дудочке, и медленно побрел прочь с холма.
На темном небе уже начали проглядывать звезды – поистине волшебная ночь, будто специально придуманная для проведения летнего обряда. Все в этой деревне – маленьком тайнике, затерянном где-то между мирами – было прекрасным. Казалось, что никаких тревог и бед на самом деле не существует – так далеко отсюда они были. Не было взволнованных лиц родителей, никакой
