- Доктор вкатил ему внутривенно хорошую порцию укрепляющего, так что он должен будет чувствовать себя неплохо, когда проснется. Но, разумеется, шок должен быть очень силен. Если вы смирились с тем, что придется умереть пленником, то после спасения, можно и свихнуться от потрясения.
Голос принадлежал Уолтерсу. Именно его знакомые интонации, а не слова привлекли внимание Хескета, когда он пришел в себя. Разговор подхватил другой голос, которому он уделил крайне мало внимания, разве что попытался выделить в нем то, что отличало его от голоса Уолтерса.
- Особенно спустя столько времени, - согласился иной голос. - В жизни не слышал о подобных случаях. Я поручил кое-кому просмотреть списки потерь за эти годы, но обнаружились пробелы в официальных документах, а на гражданские службы я не очень-то надеюсь… Легок на помине. Спасибо, Лал.
Что-то зашелестело и голос продолжил:
- Ага, вот что-то вроде, подходящее! Абдул Хескет, сообщается его исчезновение с транспорта 62 965 примерно тридцать лет назад. А кроме того…
- Рассуждения штатского! - взволнованно произнес Уолтерс. - Мы не только отбили кое-кого у карногов, но и получили человека, который действительно в состоянии, хоть что-то о них сообщить!
- Улыбка судьбы, разве не так, сэр?
- Думаю, он приходит в себя, - предупреждающе заметил другой голос, и Хескет вспомнил, что его глазные яблоки мгновение назад вздрогнули.
После голубовато-белого освещения, используемого карногами, свет был слепящим желтым, но он смог разглядеть что помещение большое и чисто прибранное, а обоняние подсказало, что пахнет здесь не так, как в его камере. Госпиталь, вспомнил он. Все верно - я в госпитале.
- Теперь вы чувствуете себя получше, Хескет? - поинтересовался Уолтерс.
Хескет облизнул губы.
- Да, - ответил он, с трудом открыл глаза и заставил их оставаться открытыми.
Чье-то лицо смутно маячило над его койкой, другой человек неясно вырисовывался рядом.
- Это командор Вождев, - представил Уолтерс. - Он командует рейдом, в котором вас отбили у карногов.
Командор улыбнулся.
- Ну, Хескет, - произнес он, - вы, знаете ли, пожалуй, самый везучий человек в истории. Мы только что говорили, что ни разу даже не слыхали о человеке, который спасся бы от карногов. Вам выпало дьявольски трудное испытание, но теперь это все позади.
- Это не было настолько скверно, - ответил Хаскет. Голос командора, как и у всех прочих, был слишком громким и травмировал его барабанные перепонки. - Меня кормили, снабжали водой для мытья, я не испытывал холода.
- Но они двадцать восемь лет продержали тебя взаперти, в этой крохотной каморке! - возмутился Уолтерс.
- Это… это не по-человечески!
- Карноги - не люди, - безразлично возразил Хескет. Вождев быстро переводил глаза с одного на другого.
- Конечно, они не люди, - успокаивающе произнес он.
- Что ж, полагаю, первое, что вам бы стоило сделать, это рассказать обо всем, что случилось с вами, пока вы были в плену. Можете мне поверить, ситуация изменилась. Они бегут почти повсеместно. Но благодаря вам, как мне кажется, наша окончательная победа еще более приблизилась.
- Благодаря мне? - Хескет выглядел смущенным: абстрактные понятия вроде концепции победы беспокоили его.
- Подумайте, никто из людей не имел до сих пор таких выгодных условий для изучения карногов, - пояснил Уолтерс. - А ведь вы были сотрудником правительственной разведки, разве не так, до того как… хм… до того, как вас пленили?
Хескет ничего не ответил. Только слегка нахмурился.
- Не следует пока слишком сильно напирать на это,
- сказал Вождев Уолтерсу. - Как только доктор даст 'добро', я попрошу доставить его ко мне, тогда подробно и поговорим с ним обо всем, что произошло. Надеюсь, он вскоре вновь вернется к нормальной человеческой жизни.
Хескет закрыл глаза.
Доктора звали Су. Он был невысок, отличался худощавостью и мягким голосом. Одно это заставляло Хескета относиться к нему лучше, чем к Уолтерсу или Вождеву, и он послушно позволил себя одеть, побрить и обследовать.
Появлялись и другие люди, но они не производили на него особого впечатления.
Однажды он увидел в зеркале свое лицо и был удивлен, обнаружив до чего же оно похоже на лица окружающих. Он решил попробовать научиться запоминать различия в их чертах. Они выглядели такими же безличными, какими были для него многочисленные устройства, которыми пользовался Су, чтобы определить его рефлекторную деятельность, установить метаболический уровень, изучить рисунок энцефалограмм.
Зеленая больничная одежда успокаивала. Но операционный стол, не менее массивный, чем его привычное, видавшее виды противоперегрузочное кресло - отличался крайним неудобством, а атмосфера деловитого безразличия утомляла, поэтому Хескет был чуть ли не рад, когда Су выключил наконец-то последнее из своих устройств и посмотрел на него.
- С вами все в порядке, - неторопливо произнес медик. - По сути дела, вы в гораздо лучшей форме, чем кто-либо мог надеяться. Легкие последствия шока, заторможенность реакции, но физическое состояние ничуть не хуже, чем, скажем, у меня.
Хескет ничего не ответил, и Су, выждав немного, пересек помещение в направлении аппаратуры связи.
- Лейтенант Уолтерс, пожалуйста, - позвал он и забарабанил пальцами по столу, ожидая ответа.
Неожиданно раздавшийся голос Уолтера заставил Хескета оглядеться в надежде увидеть его, потом он все вспомнил и успокоился. Частично.
- Уолтерс, если вы будете проходить мимо больничного отсека, то думаю, командор Вождев просил бы вас прихватить с собой Хескета.
- Через минуту буду, - ответил Уолтерс.
Ожидая его, Хескет поглядывал на медицинскую аппаратуру. Она его беспокоила. И по большей части не от того, что была незнакома, напротив, в определенной степени она была слишком знакома ему.
Он испытал, чуть ли не радость, когда появился Уолтерс, дружелюбный и громогласный, как и прежде. Он последовал за ним, не возражая, не пытаясь запомнить путь, которым они шли, пока Уолтерс вел его по коридорам, опускал и поднимал на лифтах; в конце концов они оказались в просторном помещении, стены которого казались иллюзорными из-за множества коммуникаторов и контрольных лампочек.
Здесь за пультом администратора восседал Вождев.
- Мистер Хескет готов повидаться с вами, сэр, - доложил Уолтерс.
Командор сбросил пачку бумаг в открытый ящик и, повернувшись вместе с креслом, жестом указал на стулья. Хескет сел, чувствуя себя неловко, поскольку стул был дюймов на шесть выше, чем койка на которой он привык сидеть.
- Значит так, вы начинаете становиться невероятно важной персоной, - заявил Вождев, нахмурившись. - Разумеется, мистер Хескет, я доложил о факте вашего спасения в ставку, и командование полно желания ознакомиться со всем, что вы можете сообщить нам так быстро, как только это возможно. Конечно, все потом придется подвергнуть анализу, но пройдет не меньше двух недель, прежде чем вы получите в свое распоряжение подходящий компьютерный центр, так что приходится делать то лучшее, на что мы способны.
