раза не получилось. И со второго. И с третьего. В голове шумело, глаза пересохли и болели, а от страха хотелось выть. Только брыга с два я сбегу! И не сдохну, не дождетесь — кто бы ни напал на нас! Мне еще Тимару нужно нос поправить! И Сиятельству объяснить, что он сволочь! И что не пойду я за него, пока по-человечески не позовет!.. — с оттягом пнула я по ноге графа. Если позовет… Скрипя зубами, обжигаясь, я приподняла бревно, чувствуя, как на лбу выступают вены. А той служанке… Хвостом Уголька клянусь — если выживу, я той служанке лохмы выдеру! По волоску! — последний пинок, и нога Йарры свободна.
И, кажется, сломана.
А сейчас ему будет еще больнее… Светлые боги, какой же он тяжелый! Я подтащила графа к дыре в полу и столкнула его в лаз, ногами вперед. Раздался пронзительный крик, а за ним смачный мат — я таких слов даже от солдатни не слыхала, — пробило меня на истеричный смех. Я схватилась за кольцо крышки, повисла на ней, едва не упав голой грудью на горящее бревно, прыгнула вниз. Упала удачно, на графа. Крышка стукнула по балке, искры огненными пчелами ужалили плечи, и поток дыма стал реже.
— Ваше Сиятельство?! — вцепилась я в очнувшегося от боли графа, пытающегося сесть.
— Ты мне ребро сломала, — прошипел Йарра, кашляя дымом. Оттолкнул, и в глазах у меня защипало. Не то чтобы я ждала благодарности, но отповедь!
Йарра отдышался, убравшись из-под ядовитой струи, дернул меня за руку, потащил за собой, отползая вглубь лаза. Всхлипывая, я на четвереньках полезла за ним, только сейчас почувствовав, как болят обожженные ладони, живот и спина, как ноет сорванная поясница. От сорочки на голове осталась только тряпка неопознанной формы — я ее сбросила. И так не видно ничего…
Лаз вильнул, и я налетела на графа.
— Простите… — шмыгнула носом и рванулась — скорее по привычке, чем для того, чтоб отпустил, — когда Йарра притянул меня к себе, крепко обнял.
Наверху выло пламя, а здесь, внизу, меня трясло от нервной дрожи.
— Огонь сюда не доберется, успокойся.
Я кивнула и спряталась к графу под мышку. Теплые руки скользили по голой спине, успокаивали. Дыхание Йарры пахло хаа’сер.
— Надень, — протянул граф свою рубашку. — Теперь встань и найди на полке слева свечу и кремень. Осторожно, не ударься головой.
— Хорошо, господин.
Свеча ярко вспыхнула в темноте подземелья, желтоватый свет заиграл на металле. Ниша, куда втащил меня граф, была забита оружием: два коротких меча, копье, кинжалы, метательные ножи, звезды, два арбалета и три полных колчана стрел. Стало спокойнее — отобьемся. Ход извилистый, узкий, с большим щитом сюда не влезть, а тонкий не спасет от чукон.[44]
Рукава и подол рубашки я пустила на бинты, туго перетянула Йарре грудь. Вернулась назад, подобрала обрывки сорочки и закрепила ими шину на ноге графа — пока я бегала, Его Сиятельство сломал древко копья. Йарра снарядил арбалеты, отдал один из них мне, на меня же навесил колчаны и метательные ножи. Сам взял меч, запихнул кинжал за голенище сапога и встал.
— Уходим.
— Зачем? — округлила я глаза. — Разве нас здесь достанут?
— С чего ты взяла, что нас попробуют взять живьем, а не бросят еще один горшок с отравой? — оскалился граф.
Я сглотнула и зашагала чуть впереди, освещая дорогу свечой и кренясь под весом Йарры, оберегающего сломанную ногу.
Наверху загрохотало, потолок завибрировал.
— Крыша рухнула, — стукнул кулаком по стене граф.
— Кто на нас напал, господин?
Вряд ли граф разобрал мои слова, скорее угадал.
— Понятия не имею. Но выясню. Обязательно выясню!.. Не так много людей имеют возможность
Кристалл! Ничего себе! Я только читала о живых концентратах
