поехал в Галич к мужу своей дочери, славному князю Мстиславу Удатному. От хана уже прискакал вестник: завтра Котян возвращается в Шарукань с хорошими новостями.
Беки облегчённо вздохнули, радостно зашумели: все знали о военной доблести и храбрости Мстислава, лучшего полководца Руси. С ним никакая монгольская орда не страшна.
Один лишь Тугорбек не участвовал в разговоре – сидел, задумчиво теребя редкие чёрные усы. Вчерашний рассказ холопа Димитрия оказался не выдумкой. Раб действительно знал правду и предупредил своего бека о гибели Юрия Кончаковича в битве. Непонятно только, что теперь делать и кого просить о защите маленького Чатыйского куреня.
Когда беки начали разъезжаться по своим стоянкам, Аяпа попросил Тугорбека задержаться.
– Слышал я, что ты собирался принести дары хану Юрию и породниться с ним, Тугорбек. И что же теперь думаешь делать?
– Не знаю, Аяпа, – озадаченный Тугорбек продолжал крутить жидкие усы, – теперь уже ничего не знаю. Остаётся только идти к Котяну. Но ведь все знают, что он хитёр и коварен, как степная гадюка. И делает только то, что выгодно ему. Да и до этого ли сейчас? Когда неведомый враг совсем близко, и надо думать о защите своих родных.
– Самые великие свершения и благоприятные изменения происходят именно в эпоху перемен, – наставительно сказал Аяпа, – и мудр тот, кто может этим воспользоваться. После смерти Юрия Кончаковича место главы восточных земель теперь свободно, и надо собирать курултай для выборов нового хана. Почему бы тебе не сменить имя Тугорбек на имя Тугоркан?
До бека Чатыйского куреня не сразу дошло сказанное. Поражённый, он переспросил:
– Тугоркан?! Аяпа, ты всерьёз считаешь, что я могу стать новым ханом вместо Юрия Кончаковича и сравняться по власти с Котяном?
– Тот, кто мечтает о малом, малым и довольствуется. И только тот, кто стремится украсть солнце, может рассчитывать хотя бы на луну, – мудро заметил Аяпа, – почему бы и нет? Ты не юн и не стар, ты храбрый воин и умный вождь, ты не успел ни с кем поссориться из беков. Некоторые из них не хотят ещё одного хана, потому что давно подкуплены Котяном, а другие считают, что нельзя, чтобы в степи правил единственный хан – тогда нам вообще жизни не станет. И курени лишатся последней свободы. Единственное, чего тебе не хватает – это союза с русским князем. Сила Котяна в том, что его зять – Мстислав Галицкий. Заведи себе подобного родственника, и я всё сделаю, чтобы на ближайшем курултае беки проголосовали за нового хана восточных кыпчаков.
Тугорбек кивнул.
– Я подумаю, мудрый Аяпа. Спасибо тебе.
И вышел из шатра.
В корчме жидовина Юды шумно и дымно. Свет еле пробивается сквозь крошечные окошки, затянутые мутным бычьим пузырём, чад из кухни пропитал спёртый воздух и въелся в тёмные стены; никогда не мытые доски пола – скользкие от грязи. Но от посетителей не протолкнуться – на всю Шарукань здесь единственное место, где подают не кумыс, а самодельное ячменное пиво, медовуху и даже жутко дорогие заморские вина. Впрочем, охранники караванов, приказчики и подозрительные личности с бегающими глазами эту кислятину не заказывают – предпочитают то, что покрепче и подешевле.
Сам хозяин, признав бродника, первым делом хотел сбежать на кухню, но был пойман за лапсердак и успокоен:
– Ну ты чего, Юда? Я сегодня не буйный. Видишь, приличных гостей к тебе привел.
Жидовин недоверчиво поглядел на стоящего рядом с Хорем улыбающегося Диму в драном кожухе. Ярилова распирало незнакомое раньше чувство – тяжесть висящей на боку турецкой сабли удивительно повышала самооценку. Юда перевёл взгляд на третьего гостя и ужаснулся:
– Бог Саваоф! И это приличные гости? Ослепительный витязь Хорь, и вы таки привели ко мне крестоносца?! Какие ещё страхи ждут бедного еврея? Или этот рыжий, как Исав, юноша только что приехал с Соломоновых копей и просто не успел купить себе достойной одежды и ножен в драгоценных каменьях для своей богатой сабли? Досточтимый Хорь, я, конечно, найду вам у себя местечко и кувшинчик пива, но вы таки сначала покажите деньги.
Хорь хмыкнул и продемонстрировал хозяину горсть серебряных дирхемов – свою долю от спасения персидских купцов.
Жидовин тут же расплылся в любезной щербатой улыбке и закричал:
– Ай-вэй, какие люди! Как же вы давно у нас не были, я уже все глаза истёр, глядя на дорогу: не едет ли там долгожданный боярин Хорь? Вот за этот стол, прошу вас, тут не так дует и светло от лампы. Сей миг принесут яства и хмельное, у нас сегодня чудесный старый мёд.
