которых я вчера упер вместе с раззявой-часовым. Без тяжелого оружия эти разбойники с большой космической дороги, являвшиеся решившей переждать облаву шайкой пиратов, просто не желали высовываться из своей берлоги. И хотя я такой подход к делу полностью понимал и всячески одобрял, но вдруг теперь осквернители трупов заметят неувязку?
Вслед за первой громко матерящейся «ласточкой» из оранжереи в контратаку ринулись и остальные члены пиратской шайки в количестве полусотни рыл. Громко вопя и падая от прицельных попаданий, они быстро сокращали дистанцию, стремясь вступить с чересчур метким противником в ближний бой.
– И все же я не понимаю, почему ты не поставил в строй пару-тройку сотен трупов и не раздавил всех этих налетчиков по одному, как гнилые орехи. Или не призвал тех призраков, с которыми разделал маскирующихся под спасателей убийц. Мне про них все рассказали в госпитале. – Жрица поморщилась, взирая на побоище, начавшееся внизу. Похитители одной строго определенной части всех встретившихся им тел были лучше экипированы и обучены. Пираты же пользовались тем преимуществом, которое им давала относительная узость магистрального туннеля. Да, он предназначался и для движения общественного транспорта… Однако замкнутое помещение всегда остается замкнутым помещением. И если внутри его взрывается граната или ракета, осколки и ударная волна обязательно отразятся от стен и потолка. Возможно, даже и не по одному разу. – Ты ведь можешь, я чувствую. А трупы… Это просто трупы. И если для того, чтобы спасти живых или покарать убийц, им надо на время вернуть способность двигаться… В таком случае даже приверженцы куда более строгих религиозных учений признали бы допустимость подобного маневра. Если бы не нашли альтернативы.
– Тьма затягивает, – ответил я, прикидывая шансы противоборствующих сторон. Обладатели скафандров, изукрашенных рунами и изображениями одноглазого черепа, имели больше шансов на победу, чем любители похабных рисунков. Кстати, вот интересно, а почему подобные способы выделиться из общей массы при помощи графических методов так популярны? В условиях полноценного боя с использованием систем подавления трудно отличить своих от чужих, если все одеты в единообразные скафандры? Или сказывается влияние игроков, которые всячески стараются подчеркнуть свою индивидуальность? – С тьмой все очень просто. Легко. Логично. Ну, по крайней мере, без нее куда сложнее справиться с большинством проблем. И однажды наступает момент, когда взрезать чье-нибудь горло ритуальным ножом и получить порцию дополнительной силы становится проще, чем искать обходные маневры. И хотя иногда использование тьмы становится оправданным, слишком часто обращаться к ней я никому не рекомендую.
Несущие потери и очень этим фактом недовольные пираты быстро растратили все запасы гранат и ракет, а после стали колоть свои подбородки о торчащие из наплечников шипы. Данный приступ боевого мазохизма меня порядком обескуражил. Но только до тех пор, пока один из уцелевших охотников за органами не разнес меткой пулей окровавленный кусок железа на осколки тонкой жести, стекла и какой-то пузырящейся зеленой дряни. Понятненько, декоративные элементы нужны не только для украшения, внутри некоторых из них встроены шприцы-инъекторы с боевой дурью. Судя по тому, что космические стервятники, завывая как безумные, понеслись на огрызающегося автоматным огнем противника в штыковую атаку, по мозгам эта дурь шибала конкретно. Но и живучести добавляла тоже немало. С нашего наблюдательного пункта было трудно рассмотреть детали творящегося в туннеле побоища. Однако со стороны старожилов оранжереи в схватке явно участвовали даже те, кого пару-тройку раз прострелили в грудь или живот навылет.
– Но ты ведь смог остановиться, – заметила мне жрица, кидая взгляд вниз и тут же переводя его на близкий потолок. Хм… Может, она просто боится высоты? – Иначе не сражался бы с флоринитами, а помогал бы растительным лордам ловить новых рабов.
– Это получилось практически случайно. – Мне было неприятно вспоминать о позднем периоде сотрудничества с учителем, да нацелься ему на дырку в заднице подслеповатый дятел, зашедший в гости к туалетному утенку. – И я был близок к краю. А может, даже шагнул за него, но быстро выскочил обратно.
Вой сгорающих заживо существ, вырвавшийся из туннеля, показал высокую эффективность огнеметов в замкнутых помещениях. Впрочем, раздавшийся следом за ним взрыв заставил меня задуматься об опасности подобного оружия. Одно удачное попадание превращает гордого владельца в полыхающий факел на ножках. И тех, кому не повезло оказаться с ним рядом, – тоже.
– Ужасно. – Шайра покачала головой, сморщившись от вони паленого мяса. – Не понимаю, почему в мире столько насилия. Зачем?! Кому это надо?!
– Пожалуйста, не жди от простых рубак ответа на подобные вопросы, – вздохнул Палковводец. – Такие типы, как я или Мирдин, придерживаются чисто практического подхода к решению проблем. Причем в трех случаях из четырех он заключается в том, чтобы найти персону, которой нужно начистить рыло. И знаешь, помогает!
Перестрелка в туннеле стала стихать, и я заставил катушку снова начать разматываться, опуская нас обоих вниз. Самый
