из меня непрерывным потоком. К счастью, дорога заняла не так много времени и разругаться мы не успели.
В академии нас уже потеряли. Ректор умудрился вызвать для меня модиста, а вот известить персонал о свой задержке не удосужился. Навстречу нам выбежала заплаканная герра Сибилла, кухарка, вытирающая глаза накрахмаленным передником, и лич в обнимку с недовольным Васиком, который даже листочки свернул в трубочку в знак своего негодования. Я называла это состояние — умирающий цветочек. Васик, когда страдал, любил делать вид, будто засыхает, и требовал вкуснятины и удобрений, от которых хмелел и безобразничал.
— Хвала великим силам! — Лич с облегчением выдохнул. — Вернулись. Мы уже начали волноваться!
— Да полноте, профессор Сазейр, — отмахнулся Арион фон Расс, захлопывая дверь повозки и разминая затекшие ноги. — Я верю: если бы со мной что-то произошло, вы бы смогли вновь занять пост ректора. Сами же говорите, руководитель из меня никудышный.
— А мне оно надо? — Лич пожал плечами. — Вон дамы из министерства в кабинете с восьми утра ждут, пока вы с помощницей в городе развлекаетесь. — Я побледнела, потом покраснела, а лич продолжил: — Весь чай выпили, отобедали и начали гневаться. Угадайте, хочу ли я их успокаивать?
— А может, все же попробуете?
— Герр ректор, — осторожно начала герра Сибилла. — Мы профессора, конечно, любим и уважаем, но там же барышни балованные, с тонкой душевной организацией. Нельзя с ними так. Вы помните, как по весне Кассандра вам подарочек у кабинета оставила? Тот скелет, сладким кремом измазанный и с бантиком? Какой конфуз вышел. Как они, бедняжечки, орали. Так ведь скелет-то не живой был. Так, чуточку руками шевелил да головой из стороны в сторону покручивал. А профессор Сазейр у нас мужчина о-го-го, с темпераментом. Не откачаем дам. Как оправдываться потом будем?
— А что, тех же самых прислали? — недовольно поморщился ректор и печально вздохнул, когда получил ответ:
— Да-да. Именно.
— Вот же шушель! Мира! — оживился он.
— Да, герр ректор? — осторожно поинтересовалась я и для верности немного отступила, мечтая стать незаметной. Не помогло.
— А сходите выполните свои непосредственные обязанности. Уведомите дам о моем прибытии. Ну и соврите им что-нибудь правдоподобное, а то решат, будто мы с вами любовники. Настучат начальству. Меня потом станут при каждом удобном случае подкалывать.
— Да, герр ректор, — пискнула я, чувствуя, как бешено колотится сердце, и помчалась в сторону кабинета. Даже о том, что платье на мне несвежее и местами грязное, забыла.
Вспомнила, когда две ухоженные и очень недовольные министерские дамы уставились на меня, словно на клопа. С брезгливым презрением. Я их понимала — во внешность каждой была вложена не одна сотня золотых. Идеальные, волосок к волоску, прически, дорогие костюмы, унизанные перстями пальцы и лица без возраста, над которыми поработали маги. Я же сама сейчас напоминала пятнадцатилетнюю крестьянку. Светлые растрепанные волосы, завитками падающие на спину, лицо без грамма макияжа и летнее помятое платьице, уместное на прогулке, а не на работе.
— Добрый день! — Я попыталась улыбнуться лучезарно и располагающе, как нас и учили. Подозреваю, получилось не очень, так как дамы не оттаяли. — Герр ректор прибыл. Подождите буквально пять минут.
— Мы и так уже ждем все утро! Пять минут ничего не изменят. День потерян! — возмутилась блондинка и посмотрела на меня, будто перед ней вошь.
Я мысленно показала язык и улыбнулась еще радушнее.
— А вы — его новая секретарша или так… студентка-практикантка? — снисходительно осведомилась рыжая и глянула на меня неодобрительно. — На студентку походите больше.
— Личная помощница, — довольно холодно уточнила я.
— Да какая разница! А как вас зовут? Хотя… — пренебрежительно бросила она, я даже не успела рот открыть. — Это не важно. Все равно вы долго тут не задержитесь.
— А вдруг? — Я приподняла бровь и тоже смерила даму пренебрежительным взглядом. Она даже вздрогнула и поежилась. А я испытала удовлетворение.
— Ну, до вас никому еще не удавалось проработать дольше года. Нервы сдавали раньше. Приработаетесь — замечательно. Хоть какой-то порядок, может быть, появится. А то бардак сплошной! Только вы уж трусы свои не оставляйте на ректорском столе.
