нужные связи со стражей, поспешил насмешливо откланяться и вернуться к друзьям. Но меня не покидало ощущение, что этот парень еще даст о себе знать.
Едва мы вышли из ресторана, я высвободилась из мужских объятий. Внутри клокотала беспричинная, но такая обжигающая злость.
– Знаешь, я думал, твои поклонники более… обременены интеллектом, – рассмеялся Герберт.
Проигнорировав его, я направилась к стоянке экипажей, чтобы наконец вернуться в Хейзенвилль. И вот что странно: я совсем не чувствовала сожаления, покидая Даркфелл.
– Это бред, причем очень странный, – в который раз повторила я, когда мы с Гербертом уже поднимались по ступеням к дому. – Если Эмили Фаннинг нужны деньги, зачем убивать Хейвен? Зачем разбрасывать вокруг меня кукол на озере?
– Кортни, люди далеко не всегда делают что-то, чему есть разумное объяснение. Поверь, в моей практике было множество случаев, когда кто-то оказывался мертв лишь потому, что на убийцу находило затмение. Иногда люди сходят с ума и поступают совершенно нелогично и жестоко. Я разыщу эту Эмили. Не волнуйся, без доказательств мы ничего ей не сделаем.
– Кортни, это ты? – раздался голос Ким из гостиной.
Оттуда играла негромкая музыка, слышались ароматы кофе.
– Да, Кимми, мы вернулись, – устало выдохнула я.
Сеcтра выглядела как-то странно. Ее глазки возбужденно блестели, а щеки подозрительно раскраснелись. Кайла ей вина налила небось? А повод… хотя, к демонам доводы, я тоже хочу!
– Кортни, у нас гости, – улыбнулась Ким.
– Какие гости? – удивилась я.
Только бы не Портер… только бы не детектив, я не выдержу сейчас еще и его допрос! Пусть это будет Тай.
Но из гостиной вышел совсем не Тай. Моложавая женщина с длинными золотистыми волосами застенчиво улыбнулась и махнула мне рукой.
– Здравствуй, Кортни. Наверное, ты меня не помнишь. Ты так изменилась… ох, о чем же я, ведь прошло семнадцать лет! Я Эмили Фаннинг, мама Ким.
Возникла очень неловкая пауза. Ким ничего не замечала, она, казалось, была рада неожиданному визиту леди Фаннинг. Герберт, как обычно, оценивающе осматривал женщину. Вообще в нашем кругу не пристало так откровенно пялиться и рассматривать, но Герберт оставался собой в любой ситуации, и раз леди Фаннинг была любовницей отца, он не считал эту женщину достойной уважения. Двойная мораль – такая привычная черта всех друзей отца.
– Добрый вечер, Эмили, – наконец я нашла в себе силы поздороваться. – Удивлена, что вы вдруг решили нас навестить.
– Не нужно этого холода, Кортни. Я всегда мечтала навещать Кимберли, я не отказывалась от нее. Но у Карла были свои условия, а я… со мной она выросла бы в нищете.
По лицу женщины пробежала тень. Так я и думала – пришла клянчить деньги.
– Я слышала, ты сильно простужалась. Как здоровье?
– Спасибо, неплохо.
– Мама останется у нас на пару дней, ты же не против? – спросила Ким.
Глядя в ее глаза, сияющие надеждой, я просто не могла сказать «нет» и вышвырнуть Фаннинг из дома.
– Кайла разрешила, – добавила Ким.
Я подавила желание сказать что-то вроде «Кайла слишком быстро решила, что она уже хозяйка дома». Все же моя злость была результатом усталости и трудного дня. Меньше всего я хотела срываться на младшей сестре. Да, Ким рада приезду матери, она вообще не склонна на кого-то обижаться, прощает любые обиды. А Кайла не знает, кто заказал кукол, и разумеется, тоже решила не расстраивать сестру.
– Прошу меня извинить, я очень устала, – наконец сказала я, проходя мимо Фаннинг к лестнице. – Уже поздно. Думаю, вы разберетесь с ужином без меня.
– Спокойной ночи. – А Ким все ж почувствовала мое напряжение.
– Не уверена, что усну в одном доме с этой женщиной, – не удержалась и шепнула я Герберту, когда мы поднимались наверх.
– Остаться с тобой? – не преминул воспользоваться шансом.
– Размечтался. Хотя…
