Джейк разозлился. Когда он злился, черты его лица становились грубее. Мы редко ссорились, живя в Даркфелле, но сейчас я была готова выгнать его со скандалом, так он меня разозлил. Даже не глупое предположение, что я в порыве беспамятства отрезала себе волосы, а то, что несколько лет он делал вид, что верит мне, а сам считал меня не совсем нормальной мазохисткой.
– Я не твоя прислуга, чтобы ты мне указывала, когда уходить.
– Ты в моем доме, Джейк. И я сейчас не твоя однокурсница, а наследница влиятельного рода. Давай не будем вспоминать, у кого из нас какое происхождение. Оставь меня. Если пожелаешь вернуться в гостиницу, я не стану тебя останавливать. Но если ты хочешь остаться, Джейк, тебе придется жить в этом доме по правилам нашей семьи. А значит, следовать моим указам.
– Раньше ты такой не была, – после долгого молчания произнес парень. – Ты была настоящей.
– Нет, Джейк. Настоящая я сейчас. Уйди, пожалуйста, мне нужно обо всем подумать.
Когда Джейк ушел, я повернулась к отражению в зеркале. Сколько еще людей подумают, что я сама себя уродую? Думать и анализировать не хотелось. Ничего нового я не придумаю.
Время действовать.
За обдумыванием действий меня и застали Ким, Кайла и Герберт, вернувшиеся с допроса с наступлением темноты. По мере того как приближалась осень, темнело все раньше и раньше. Я стояла перед камином в гостиной и раздумывала, как бы ловчее провернуть все и поймать наконец этого анонима.
Крепко обидевшийся Джейк не ушел, но из комнаты почти не выходил, а когда все же показывался, всячески демонстрировал беспокойство. Диналия занималась у себя.
– Кортни? – Ким заглянула в комнату. – Как… что с твоими волосами?
Кайла сразу убежала к себе, а вот Герберт услышал мой голос и, конечно, заявился.
– Как все прошло? – спросила я.
Сестра пожала плечами.
– Допрос вел не Портер. Герберт добился, чтобы дали другого детектива. Нормально, спросили, в каких я отношениях была с Эмили и так далее. Напарник Портера вообще не верит, что я могла быть как-то причастна.
– А почему так долго?
– Они собрали всех свидетелей в один день, мы в очереди шли последние. Так что с твоими волосами?
– Обрезала, забудь. Иди переодевайся, ужин Нина уже поставила.
Ким, бросив на меня настороженный взгляд, убежала. А вот Герберт так просто никогда не сдавался. И сразу понял, что изменения в прическе случились не из желания перемен в жизни.
– Рассказывай, – почти приказал он.
– Нечего рассказывать. Пора устроить этой твари веселую жизнь. Я хочу поставить ловушку.
– Как так получилось?
Он пересек гостиную, чтобы ближе рассмотреть меня. Коснулся пальцами неровно отрезанных кончиков.
– Кудри жалко.
– Отрастут, – отмахнулась я. – А вот у этого урода, когда я ему кое-что отрежу, уже нет.
– Ты ничего не почувствовала? Не слышала? – продолжал допытываться Герберт.
– Нет, я крепко спала. Проснулась уже так. Ножницы валялись рядышком.
– Это был кто-то знакомый. Иначе ты бы что-то почувствовала. Кто-то, от кого ты не ожидаешь подвоха.
– Намекаешь на Джейка? – усмехнулась я.
– Насколько ты ему доверяешь? – вопросом на вопрос ответил Герберт.
Я только закатила глаза и хотела отойти, но он удержал, крепко схватив за локоть.
– Доверяю, Герберт. Он не будет обрезать мне волосы, к тому же это явно связано с прошлыми событиями, а его даже не было в Хейзенвилле. Джейк ни при чем.
– С чего ты взяла, что это связано с тем, что случилось? – В голосе Герберта прозвучало удивление.
Пришлось достать из кармана часы и продемонстрировать гравировку.
– Неверным… что это значит?
– Без понятия. Но он даже не знает о часах, а значит, ни при чем.
– И давно ты получаешь послания здесь?
– Третий раз, – призналась я. – Самое первое, перед тем как подбросили ребенка, в домике у озера и вот.
– Доверять поверенному – не твое, да? – язвительно поинтересовался Герберт.
