В Хейзенвилле не так много мест, куда можно выбраться на ужин или обед. Но если что и есть, то оно высшего класса.
В ресторане было на удивление людно. К счастью, Герберт сделал заказ, и нас без проблем проводили к небольшому столику на двоих у окна. Сквозь полупрозрачные шторы виднелся ночной Хейзенвилль.
– Прошу вас, меню. – Милая официантка в форме принесла две книжечки и вручила нам. – Я подойду через пару минут.
– Серьезно? – рассмеялась я, едва вчиталась в текст. – Меню без цен? Ты полагаешь, я могу впечатлиться непомерными суммами?
– Это дань вежливости, Кортни. Дама не должна знать, сколько стоит ужин. Полагаю, в тех местах, где ты ужинала в Даркфелле, такое не принято. Там, скорее всего, на ужин скидываются всей компанией, а сдачу забирают вплоть до последнего медяка.
Не знаю, задался ли Герберт целью испортить мне настроение, но вдруг стало весело. Ведь он прав – в студенческие годы я не слишком шиковала. Иногда денег совсем не было, когда нужно было внезапно купить что-то дорогое. Иногда деньги были, но я все равно ими не сорила, предпочитая не смущать приятелей. Да, мы частенько ужинали в тавернах и пабах, и папа, узнав об этом, притащил бы меня за ухо домой. Но было весело и интересно, эти вечера были наполнены другой атмосферой, совершенно не похожей на эту мерцающую роскошь.
Герберту тот мир вряд ли был знаком. Он привык к дорогим вещам и элитным заведениям. Воспоминания о другой, менее сытой, жизни оказались надежно погребены под выдержкой и способностями. Что ни говори, а добиваться своего Герберт умел. Да, отец дал ему старт, помог подняться из грязи. Но всего остального Герберт добился сам и в чем-чем, а в уме ему отказать было нельзя.
Уже позже, будучи не самым бедным юристом, Герберт с трудом, но разыскал Диналию в одном из приютов Даркфелла и забрал к себе. Диналия оказалась его сестрой, девчонку забрали в приют, еще когда она была совсем малышкой. Втайне от всех Герберт ее искал и в итоге нашел. Мне бы понять, что он от своих целей не отступается… но куда там.
Мы сделали заказ. Принесли вино, и я с удовольствием глотнула терпкий бордовый напиток. Полусладкое… помнит.
– Итак, что с делами?
– Сейчас?
Герберт неторопливо меня рассматривал. С ног до головы, начиная от прически и заканчивая туфлями.
– Что ты сделала с волосами? Мне кажется, на такую косу их явно не хватило бы.
Ким потратила несколько часов, чтобы нарастить искусственные пряди и придать моей прическе более-менее приличный вид. Процедура не самая приятная и уж точно не самая эстетичная. Зато не видно жутких прядей и никто не станет задавать навязчивые вопросы.
– Женский секрет, – только и улыбнулась я.
– Расплету, выясню, – тихо, чтобы слышала только я, произнес Герберт.
Я крепче сжала ножку бокала, но тут же опомнилась. Не хватало еще разбить в руках бокал и облиться с ног до головы вином. Хуже ситуацию не придумаешь.
К счастью, ужин избавил меня от необходимости отвечать. Уже после того, как принесли кофе с десертом, Герберт потянулся к «дипломату». Я подумала, что мне наконец покажут бумаги и введут в курс дела, но Герберт достал вовсе не документы. А небольшую коробочку черного цвета.
– Что это? – немного напряженно спросила я.
– Посмотри и узнаешь.
И как реагировать? Подарки не дарят бывшим подругам, не дарят хозяйкам, на которых работают. Но Герберт выглядел совершенно невозмутимым. И я открыла коробочку, слабо соображая, что вообще происходит.
– Красивые, спасибо, – вежливо поблагодарила я за действительно красивые и дорогие серьги.
Что полагалось сделать дальше, начисто вылетело у меня из головы. Примерить? Убрать в карман? Отдать Герберту на хранение? Я поступила, как любая девушка, которой подарили украшение – примерила и посмотрелась в отражение в окне. Симпатичные красные камушки чуть поблескивали на свету.
Больше эту тему Герберт не поднимал, и до конца ужина мы беседовали о чем-то нейтральном, не затрагивая ни наши отношения, ни события, происходящие вокруг.
– Идем? – вдруг спросил он.
Я даже ощутила сожаление, не хотелось так рано покидать ресторан. Хотя перспектива выпить что-нибудь покрепче дома и лечь спать представлялась заманчивой.
