быть диковинкой в твоей постели. Что ж, удачной вам свадьбы.
– Я даже не хочу знать, какие из шуток принадлежали тебе. Если ты хоть раз…
– Послушай, я признаю, что не всегда была… объективна. Иногда я забываюсь и чуть увлекаюсь. Кимберли так живо подключилась к моему плану, что я даже растерялась. В любом случае все получилось совершенно замечательно.
– Ты их до смерти перепугала!
– Имею же я право на свои маленькие слабости? – усмехнулась женщина. – Не так уж много я и натворила. Прислала Кортни книжки, которые она так хотела, напомнила, что за изменой следует наказание, ну и дала шанс почувствовать себя главной… не только в доме, но и рядом с тобой. Все только на пользу.
– Значит, убить меня пыталась ты.
– Нет, Герберт, неужели ты думаешь, что я способна на такое? Я лишь подтолкнула Кортни к твоему спасению. Ничего больше.
– А волосы?
Кристалл тяжело вздохнула, закатив глаза.
– Увлеклась. Ненавижу измены. Прежде чем спать с тобой, Кортни должна была расстаться с Джейком. Или хотя бы о нем рассказать. Признаю, отрезать ей волосы было слишком жестоко. Зато в твоей семье не будет измен.
Я обещала Карлу, что главой станет Кортни. Я выполнила почти все. За одним исключением…
– Кайла, – догадался Герберт.
– Да, она, как я слышала, собралась в Даркфелл. Это немного усложняет задачу. Ты знаешь, что нужно сделать. Кайла должна вернуть своего ребенка.
– Кайла…
– Не станет главой рода, – закончила Кристалл, – но должна воспитывать Стеллу Кордеро сама. Я хочу, чтобы ты кое-что для этого сделал.
– Я больше не участвую в твоих играх, Кристалл. Я помог всем, чем мог. И мне не нравятся твои методы.
– Ты не возражал против моих методов, когда все начиналось. И даже поддерживал их. Что изменилось?
– Они потеряли сестру. Они узнали, что Ким – убийца и психопатка. А ты хочешь втравить их в новый спектакль? Когда мы все начинали, я не думал, что мне придется несколько месяцев пытаться хоть как-то их уберечь от Кимберли. И второй раз я такого не позволю, поняла? Я хочу ребенка, хочу нормальную семью и не хочу никаких расследований. Если ты снова втянешь их в это, можешь быть уверена, что в покое я тебя не оставлю.
– А если я расскажу все Кортни? О том, как ты заколдовал их подарки, как сделал меняющиеся гравировки?
– Расскажи. – Голос его не дрогнул.
– Надо же, какое доверие. А я вот не могу сказать однозначно, как отреагирует наша Кортни. Может, все рухнет в одночасье, а? Не боишься снова остаться один?
– Нет. Ты мало знаешь о любви, Кристалл. Оставь их в покое, нарушь обещание Карлу и позволь Кайле самой решить, как строить свою жизнь. Она взрослая девочка, сумеет разобраться.
– Ты ошибаешься, – мягко и с улыбкой произнесла Кристалл. – Но я дам тебе время самому это понять. Твое право, Герберт. Я не стану настаивать на помощи, если ты не захочешь. Просто прошу быть благоразумным. Карл… его нельзя назвать хорошим человеком. Но дураком он не был. И детей своих знал.
– Так хорошо знал, что позволил Ким убить себя?
Губы женщины тронула грустная улыбка.
– То, что произошло у Карла с Ким, останется в прошлом. Он сознательно платил за единственную ошибку смертью. И единственное, чем мог помочь девочкам: дать им то, что поможет выжить.
– У него, несомненно, были странные методы, – холодно откликнулся Герберт.
– О да. В этом вся семья Кордеро. Что ж, тогда нам придется попрощаться. Проводишь до экипажа?
– Куда ты сейчас? – спросил Герберт, когда они выходили из склепа.
– Далеко. Туда, где никто и ничего обо мне не знает. Надеюсь, что в счастливую жизнь. Береги детей, Герберт. И девочек. Я не обладаю даром предсказывать будущее, но мне почему-то кажется, что впереди у вас далеко не самая спокойная и размеренная жизнь.
С этими словами Кристалл забралась в карету, из окна которой на прощание подарила Герберту улыбку. Экипаж сорвался с места, оставив после себя лишь клубы пыли да едва уловимый запах ее духов.
