– Серый цвет у меня вызывает рвоту, – тихо пожаловался Ваня.
– Выкинуть этих крыс? – спросил у Вики Цой.
– Рано. Нам нужна вся банда. А эти крысы здесь далеко не главные.
Вики смело направилась к прилавку, зная, что ведьмы не заставят себя долго ждать.
– Сестричка вернулась! – Вот и первая тварь выросла перед ней, загораживая толстым телом кукол. Сегодня на Розочке красовалась белая блузка с черным бантом и черные, едва не лопающиеся шорты. – А мы по тебе скучали.
Спокойствие, только спокойствие, как завещало маленькое стокгольмское привидение с мотором. Вики справится, у нее все получится.
– Я случайно утром прихватила вашу куклу. Вот, пришла извиниться. Хочу купить, но другую. Мальчика. Можно мне их снова посмотреть?
– Купить нельзя. Я не продаю своих деточек. А посмотреть можно. Вот я тебе их сейчас рассажу. Только больше не убегай. Мама Герта очень сердится.
Так они еще и мама с дочкой. Как это Вика раньше не догадалась? Ваня с Цоем стояли за ее спиной, прикрывая от серых оболочников. Мало ли что там, на их крысином уме. Пока серые близко не подходили, делали вид, что рассматривают игрушки. Сгрызть их, наверное, хотят.
– Розочка! Цветочек мой! Ты смотри, кто к нам вернулся! А я тебе говорила: побегает и придет. Родная кровь! Моя Виктория! – Старая ведьма выплыла из подсобки, сияя ослепительной улыбкой.
Вики сдержала свой страх, вперив взгляд в сидящих на столе кукол и сканируя их лица. Вроде всех посмотрела. Уф-ф, похоже, пронесло, Федди здесь нет. И Михайлова тоже. «Мама Герта» знает ее имя? Ну и что? Конечно, ведьмы могут читать твои мысли. Но и она не лыком шита. Она знает про ведьм все. Ей эти гадюки не страшны. А если укусят – найдет противоядие. Главное, не смотреть ей в глаза. А проклятая сережка опять жжет ухо так, что хочется ее вырвать с мясом немедленно.
– Не знаю, откуда вы меня знаете, да и знать не хочу. – Вики из последних сил старалась говорить спокойно. – Зато очень хочу знать, где мой одноклассник Сергей Михайлов, которого вы похитили и превратили в куклу?
– Хи-хи-хи, какая поразительная наивность. – Роза сложила пухлые ручки на необъятной груди и вытянула змеистые губы ехидной трубочкой. – И наглость, какая неприкрытая, фи-фи-фи. Бескультурье-то какое! А еще в культурной столице живут. Позор!
– Подарок на день рождения пришла выбрать, моя прелесть? – Герта как ни в чем не бывало продолжала наигранно улыбаться, будто не услышала вопроса Вики и издевок Розы. – У меня тут есть чудесный новый мальчик. Даже два. Не продаются. Но могу поменяться на одну безделушку.
Ведьма, держа в руках двух кукольных мальчиков так, что из ее кулаков торчали только коротковолосые головы, протянула руки над прилавком и сунула их Вики прямо под нос.
– Лавров и Михайлов! – одновременно выдохнули за спиной девочки Ваня с Цоем.
Ну, это уже было слишком, даже для железных нервов Вики. Мозг замер в коллапсе, потеряв контроль над реальностью, а разбитое сердце Вики взорвалось диким криком:
– Не-е-е-е-ет!
Дальнейшие события происходили стремительно и хаотично, но все же в некой последовательности. Маленькая, хрупкая Вики схватила массивную Герту за запястья и легко перекинула стокилограммовую ведьму через прилавок, едва не прибив ее тушей любимых друзей. Совершая свой перелет, Герта зацепила длинным каблуком туфли стеллаж с шарнирными куклами, и тот с грохотом рухнул на Розу, которая в свою очередь грузно упала на прилавок и, сметая кукол, навалилась на Вики, сидевшую верхом на Герте и выкручивавшую из ее рук пластиковых одноклассников. Цой в это время отражал атаку оболочников – те трусливо сбились в стаю и, опустившись на привычные четыре конечности, набросились на него, чтобы тут же с жалобным писком разлететься по всему магазину, роняя стеллажи с игрушками.
Ваня ползал по полу и сгребал обеими руками в рюкзак заколдованных детей. А Цой уже схватил за круглые плечи Розу, пытавшуюся оторвать руки рычащей Вики от Герты, но тут же взмыл с молодой ведьмой к зеркальному потолку. Роза впечаталась в потолок толстой попой в шортиках. Потолок моментально пошел трещинами и рухнул тысячами острых осколков вниз. Ваня зажмурился и приготовился к неминуемой смерти и поэтому не увидел, как осколки зеркала, остановленные пристальным взглядом
