Бежать, пока робот не взорвался! Какая ему разница, расстреляют «Могилу» враги или она взлетит на воздух сама по себе?!! Куохтли схватился за кремальеру люка и рванул её изо всех сил. Замок открылся, люковая крышка поддалась, но тут же с глухим стуком упёрлась в невидимое изнутри препятствие. Куохтли отчаянно дергал крышку, пытаясь распахнуть люк, но всё было тщетно. Изувеченный боевой робот снаружи был искорёжен до предела, пробитую тыльную бронеплиту искривило и заклинило, делая невозможным открытие люка, крышка которого находится прямо за ней. Он запоздало понял, что, если хочешь жить, то не стоило отключать аварийную блокировку систем. Она была придумана специально для того, чтобы у робовоина была возможность сделать выбор: либо спасаешь свою жизнь, пока ещё работает система катапультирования, либо борешься за жизнь боевой машины. Но тогда в случае неудачи вы гибнете оба.
Стало ясно, что ему уже не спастись, и Куохтли обречённо развернулся к экранам пульта управления, невольно прижимаясь спиной к бронированной стене кабинной капсулы. Несколько секунд он простоял, словно столб в тумане, ожидая мучительной смерти. Но смерть всё не приходила, и он понял, что снаружи что-то изменилось. Куохтли бросился к пульту управления и попытался осмотреть окружающее пространство настолько, насколько позволяли наполовину умершие системы внешнего обзора. Оказалось, что, пока он прикрывался врагами от их же ракетных залпов, его напарник воспользовался суматохой и вырвался из окружения. Он скрылся в руинах, обошёл поле боя с фланга и ударил в тыл одному из противников. В короткой схватке ему удалось победить, остальные посчитали Куохтли мёртвым и не стали расстреливать «Могилу» – наверняка рассчитывали получить неплохие деньги за ценный трофей. Враги бросились на напарника, тот начал отступление на максимальной скорости и вывел преследователей на открытое место, по которому одновременно навёл огонь их самоходной ракетной установки. Ракетчик отстрелялся с закрытой позиции не то чтобы совсем удачно, но залпом противника накрыл. Подбить никого не удалось, но все роботы получили сильные повреждения. Тут наконец-то из развалин повыкапывались приданные заслону прыгающие танки, и положение дел ощутимо выровнялось.
Шесть старых сильно повреждённых роботов, оставшихся без танковой поддержки, всё ещё представляли собой смертельную угрозу, но на открытой местности по ним долбила ракетная самоходка, а среди городских руин хозяйничали прыгающие танки заслона. Враги немедленно покинули открытое место, рассыпаясь по развалинам, и штурм превратился в долгую игру в смертоносные пятнашки. Полчаса Куохтли наблюдал за действиями отметок на экране радара, ежесекундно ожидая взрыва собственной силовой установки, потом противник запросил поддержку с воздуха, и она пришла. Пара летающих боевых машин под прикрытием пары истребителей на высокой скорости пришла с вражеской стороны и принялась утюжить развалины. Пока летающие роботы охотились за остатками заслона, их истребители забавы ради измывались над неподвижной «Могилой». Повреждать трофей им было запрещено, зато веселиться – нет, и пилоты огнём автоматических пушек вспахивали землю у самых лап замершего робота, соревнуясь в том, кто вперёд опрокинет машину навзничь. Полумёртвый от непрекращающегося ожидания взрыва Куохтли вжался в кресло, максимально усилив натяжение страховочной подвески, и панически зажмуривался при каждом боевом заходе истребителей.
Минут через пять кто-то из них победил, и «Могила» начала медленно заваливаться вперёд. Истерзанная десятиметровая махина покачнулась и рухнула прямо на всё ещё дымящиеся обломки уничтоженного ранее врага. Раздался хруст рвущегося металла, сменившийся коротким громким треском, тут же перешедшим в оглушительный хлопок, и электроника вырубилась. Куохтли отчаянно закричал, и кабинная капсула погрузилась во мрак. Пару секунд он думал, что погиб, и надеялся, что сейчас увидит забрезживший во тьме свет в конце туннеля, по которому вознесётся в лучший, очень хотелось бы, мир. Но вместо чистого сияния вокруг вспыхнули тусклые красные огни аварийного освещения. Куохтли понял, что ещё жив, и вгляделся в слабо вспыхивающие приборы пульта управления. Вскоре всё стало ясно: «Могила», падая, сломала измочаленную множеством вражеских попаданий левую оружейную подвеску и её обломком уткнулась в развороченный стальной каркас уничтоженного противника. Торчащие из обломка лохмотья шины токопровода закоротило, и перегруженная силовая установка разрядилась в едином импульсе. Но этого случайного «заземления» оказалось недостаточно для сброса столь большого заряда, и половина электронных цепей то ли сгорела, то ли пережгла предохранители. Поэтому запустилось аварийное питание, достаточное для того, чтобы доковылять до точки эвакуации или полевой ремонтной базы. Что ему, естественно, никто не позволит сделать.
После подключения аварийного питания система дальнего обзора так и не запустилась, камеры заднего вида вышли из строя ещё во время боя, «Могила» лежала «лицом вниз» – в общем, набор был полный. Некоторое время Куохтли пытался следить за ходом боевых действий по звукам и отметкам радара, потерявшего девяносто процентов мощности. Потом авиация противника вроде бы покинула район, и он услышал переговоры напарника с оператором ракетной самоходки. Робот напарника был подбит и лишился хода, из прыгающих танков уцелели три машины, все в той или иной степени повреждённые. Противник быстро приближался к напарнику, и тот паниковал, требуя от ракетчика связаться с начальством и вызвать подкрепление, потому что сам он лишился
