– Так пойдемте же, чего мы ждем? – нетерпеливо произнес он. – Сейчас время перед рассветом. Если душегуб и охотился в первую половину ночи, сейчас он наверняка спит в своей берлоге.
– Я тоже так думаю. – Степлтон поднялся. – Идемте, джентльмены. Не забудьте, о чем я предупреждал.
То, что поначалу я принял за поросшую травой землю, при ближайшем рассмотрении оказалось жижей, покрытой толстым слоем ряски. Она была настолько густо затянута водяными растениями, что при шаге раздавался треск, словно лопалась корка льда. А потом в образовавшейся прорехе начинала проступать густая грязь, в которую нога проваливалась чуть ли не по колено. Вскоре все тревоги о будущем отступили: я заботился лишь о том, чтобы не оставить в болоте сапоги.
Попытка прощупать глубину вокруг того, что Степлтон именовал тропой, показала правоту биолога: дна у топи, похоже, действительно не было. Иной раз на тропе попадались кочки – почти сухие комья, образованные разросшейся ряской, пружинили и тряслись, когда я на них наступал. Продвигались мы чрезвычайно медленно, потому что после каждого шага биолог останавливался, тщательно исследуя шестом колышущееся перед ним пространство.
Скала, к которой мы шли, виднелась впереди, как сгусток тьмы, более черный, чем ночной воздух. На середине пути я мысленно заметил, что наступила мертвая тишина. Не слышалось ни криков птиц, ни собачьего воя. В этом безмолвии было что-то угрожающее, напоминающее о смерти…
Вдруг вой раздался совсем близко – громкий, отчаянный, полный смертной тоски и злобы. Взвился к темному небу и оборвался на самой высокой ноте. Казалось, собака Баскервилей подошла к нам вплотную. Сэр Генри сквозь зубы помянул черта и вскинул ружье.
– Нет-нет! – шепотом воскликнул впереди Степлтон. – Не стреляйте, вы вспугнете убийцу! Этот звук обманчив, на самом деле животное не так близко, как кажется. Особенности акустики болотистой местности…
– Простите, сэр, но вы будете сейчас читать лекцию или все же пойдем? – сварливо вмешался Бэрримор.
Биолог отвернулся и двинулся дальше. Наконец мы дошли, скала нависла над нашими головами мрачным сказочным замком. Степлтон выбрался на каменную подошву, следом – все мы. Биолог указал на вход в пещеру, из которой тянуло запахом костра и тяжелым звериным духом. Мне показалось, что пахнет кровью, – впрочем, я списал это на разыгравшееся воображение.
Мы замерли, прислушиваясь. Но если Селден и был здесь, он не заметил нашего приближения. Биолог зажег фонарь, махнул рукой. Сэр Генри вскинул ружье и первым ворвался в пещеру. За ним вбежали мы, поднимая фонари как можно выше в поисках каторжника.
– Спаси нас, Господи! – дрожащим голосом воскликнул обычно невозмутимый Бэрримор.
Степлтон только присвистнул, а сэр Генри издал страдальческий стон.
Картина, представшая нам, была настолько ужасна, что, думаю, она отпечаталась в моем сознании на всю жизнь и еще не раз будет тревожить ночными кошмарами.
Посреди пещеры, возле погасшего кострища, на подстилке из сухих веток и соломы, сидел бородатый человек в оборванной одежде. Свет фонарей ослепил его, и он беспомощно прикрывал глаза ладонью. Но не его вид поверг нас в ужас. Рядом с Селденом распростерлось выпотрошенное, изрезанное, изуродованное до неузнаваемости тело, и лишь по обрывкам платья на нем можно было понять, что когда-то это была женщина. Руки и лицо Селдена покрывал слой засохшей крови, густая борода слиплась ржавыми сосульками. Можете смеяться надо мной, Холмс, но я уверен: это чудовище пожирало плоть несчастной жертвы!
– Кто это? Вы ее знаете? – не отводя взгляда от каторжника, спросил сэр Генри.
Степлтон сделал шаг к покойнице, держась так, чтобы не мешать баронету целиться. Всмотрелся, неуверенно произнес:
– Трудно сказать. Судя по черным волосам, могу предположить, что это гувернантка из семьи Фитцуорренов. Хотя в окрестностях есть еще черноволосые девушки.
– И ваша сестра… – упавшим голосом произнес сэр Генри.
– Нет-нет, не волнуйтесь! – рассмеялся Степлтон, и звук его смеха показался мне кощунственным здесь, в этой обители смерти. – Бэрил – благоразумная женщина и не станет гулять по болотам в поисках сомнительных приключений. К тому же сестру я узнал бы в любом виде, поверьте. И чтобы окончательно развеять ваши сомнения, скажу: когда я уходил из дома, Бэрил мирно спала.
Баронет немного успокоился, жестко скомандовал, глядя на Селдена:
– Вставай. Не делай резких движений и держи руки так, чтобы я их видел.
Каторжник послушно оперся руками в пол, начал подниматься, вдруг стремительным движением бросил тело в сторону, совершил длинный звериный прыжок и оказался за большим валуном в глубине пещеры. Степлтон отскочил, сэр Генри выстрелил. Пуля ударила в камень. Биолог первым подбежал к валуну, воскликнул:
