удивляет? – серьезно произнесла она, понизив голос. – Он не кульфи, у него в штанах все в порядке. А то, что его растили для гарема, не сделало его ненормальным. Точнее, сделало, но не совсем. То есть он, конечно, ненормальный, ему нравится подчиняться, но он не такой. – Тут она окончательно запуталась и в сердцах воскликнула: – Он не виноват, что я у него первая женщина. А ты мог бы с ним поговорить! Он тебя боится, но уважает, – перешла она на шепот. – Боится до Вадиевых подштанников, но уважает. Говорит, уже два года за тобой наблюдает. Как ты его в Кровь забрал. И каждый день молится Ирию, чтобы ты его не продал.
– Э-э-э…
«Черт бы меня побрал задавать такие вопросы!» – взвыл про себя Алан.
«Да ладно тебе. Главное, что он с женщинами может, – с облегчением в голосе произнесла Виктория. – Классно, что у мальчика все нормально».
– Он мне так много о себе рассказывал, – грустно произнесла Мая и тут же со злостью добавила: – Найду того урода, что его гаремным рабом сделал, лично яйца отрежу! Хозяин, ты и правда собираешься отменить рабство?
– Да.
– Дай я тебя поцелую!
Алан уже привык к моментальной смене настроений у этой взбалмошной девчонки, поэтому подставил щеку. Мая громко чмокнула его в скулу.
– Стоит оставить без присмотра, как они уже целуются! – раздался недовольный голос Иверта. – Вождь! Тебе мало своих женщин?
Алан обнял Маю и притянул ее к себе.
– Это, между прочим, мой «подарок»! А ты вообще кричал, что это парень! – включился конт в игру. – Проспал ты свое счастье!
– Пойти утопиться, что ли? – Иверт засунул пятерню в лохматые после сна волосы. – Лео! Ну хоть ты меня не бросишь?
– Я тебя не брошу. – К ним, посмеиваясь, подошел один из ветеранов маркиза, Рыжий. – Красавица, принеси господину холодного винца. Да и нам заодно кувшинчик прихвати.
– Дед, а ты что, дорогу к бочкам забыл? – покосилась на него Мая, не спеша выскальзывать из контовских объятий.
– Какой я тебе дед? – обиделся Рыжий. – Мне еще и шести десятков нет. Да я таких девок на раз-два беру! – возмутился воин, поигрывая мышцами груди. Здесь, на корабле, никто не заморачивался правилами приличия. Мужчины ходили в одних штанах, и только Мая и Неженка надевали еще и рубахи.
– Принеси, принцесса, – шепнул Алан на ушко девушке.
Мая моментально подхватилась и убежала, чуть покачиваясь в ритм кораблю. Она чувствовала себя на «Шустрике» как на земле и совершенно не обращала внимания на легкую качку.
– И все равно я буду первым! – Иверт сел рядом и придирчиво выбрал пирожок.
– Ты уже второй, – шепнул ему Алан и указал глазами на Леонардо, который увлеченно что-то рисовал, сидя к ним спиной и свесив ноги за борт.
– Э? Шутишь?
– Ну и рожа у тебя, – довольно произнес Валлид, не признаваясь, что точно так же несколько минут назад удивился и он.
– Это не считается! – махнул рукой Иверт. – Из нас двоих я буду первым!
– Ха! – заявил конт, чтобы подразнить друга.
– Алан-балан! Сюда! Скорее! – Дикий вопль Оськи заставил их бегом броситься к правому борту.
Они были не единственными, кто прибежал на крик шута. Со всех сторон сбегались свободные от вахты матросы и рабы, и вскоре у борта столпилось изрядное количество народа. Все кричали, показывали на воду пальцами, давали умные советы, кто-то тащил багры, кто-то уже расстилал на палубе большой кусок старого паруса. Берт и Кэп, упираясь ногами в выступающий бортик, пытались вытянуть сеть, к ним на помощь бросились два дюжих моряка. Спешно стягивал подштанники Лис, сверкая на солнце белыми ягодицами, рядом с ним стоял хмурый Ворон и с тихой паникой во взгляде следил за другом.
Все это Алан успел заметить до того, как на него налетел Оська.
– Поймали! Мы ее поймали! Алан-балан, я поймал рыбу! – не останавливаясь, верещал шут, путаясь под ногами и подпрыгивая на месте. Он то хватался за край сетки, то бросал ее и подбегал к борту, чтобы, забравшись на перевернутую бочку, глянуть, что там творится в воде. – Я туда выбросил полведра каши и железную миску!
– Вот гаденыш! – возмутился кто-то из моряков. – Это же был наш ужин!
