– Вы проснулись, мсье Кляйн?
Шамбайя положила пальцы ему на веки.
– Вот уже двое суток, как вы беспрерывно спите, и мы начали тревожиться. С вами все в порядке?
Он почувствовал, что вспотел. Стояла жара, в воздухе плавали пылинки, жужжали мухи.
– После всех перенесенных испытаний вашему телу необходимо было восстановиться. Мы терпеливо ждали. Надеюсь, я вас не разбудила.
– Что произошло?
– Похитив вас, малайцы потопили ваш катамаран, а затем Фрэнки все взял в свои руки. Он очень отважный. Он привез вас обратно на остров. Вас там лишали сна. Это было невыносимо…
– Я думал, что сойду с ума.
– Мы считаем сон более важным, чем бодрствование. Можно долго спать, но нельзя долго бодрствовать. Недостаток сна убивает. Уйти от реальности легко.
– Я впитываю каждой клеткой эти важнейшие сведения.
Она протянула ему стакан воды, и он с наслаждением осушил его.
– В этом мире все решает равновесие. Мы откроем вам наши тайны, а вы нам – свои. Ваша мама была довольно скупа на рассказы о вашей деревне, Париже, и ее нравах. Я помню, она говорила, что здесь все хорошо, а там – все плохо. Я знаю, что это не так. Я хочу как можно больше узнать о вашем языке, о ваших песнях, о предметах повседневной жизни.
Жак Кляйн поднялся, чтобы прогуляться по деревне, а заодно взглянуть на забор, который сооружали под руководством Фрэнки. Шамбайя составила ему компанию.
– Ваш друг считает, что наемники снова нападут на нас, – сказала она. – Хотя бы для того, чтобы уничтожить все улики. Фрэнки говорит, что нападение – лучшая защита. Кто первым нападет, тот и победит. О, ваш друг – энергичный человек. Нам такие нужны. Наша культура сна делает нас неприспособленными к… жестокости реальной жизни.
– Раз вы интересуетесь нашей культурой… У нас был поэт, Шарль Бодлер. Он написал стихотворение «Альбатрос». Эта крупная птица царит в небе, но совершенно неуклюжа на земле.
–
– Да, то есть в одном случае крылья – это достоинство, а в другом – недостаток. Вот вы, например, умеете видеть яркие сны, но вы не умеете сражаться.
Незрячая девушка понимающе покачала головой.
– Как бы мне хотелось выучить ваши песни, – сказала она.
– Это не песни, а стихи.
– Я имела в виду тексты, которые соединяют вас, которые позволяют разблокировать энергетические узлы. Разве это не песни?
Внезапно Жак увидел Фрэнки.
– Ну что, спящий красавец, пробудился от поцелуя принцессы Шамбайи? А я уж собирался пойти тебя растолкать. Мы намерены атаковать этих ублюдков вечером, но мне понадобится твоя помощь, а то вдруг я усну во время операции. За время пребывания на острове мое самочувствие улучшилось, но у меня все же может случиться приступ.
– Но я не военный! Кроме того, я не горю желанием возвращаться на корабль…
– Если мы их не атакуем, они могут вернуться ночью за тобой, Жак. Выбирай, либо ты будешь действовать, проявишь инициативу, либо будешь томиться в ожидании худшего.
– Я бы предпочел пойти спать. Честно говоря, я еще чувствую себя уставшим и…
Вмешалась Шамбайя:
– Жак, я помогу тебе с помощью сна стать храбрым воином. Пойдем.
Она привела его в уютную комнату. Стены были задрапированы тканями с изображением разноцветных бабочек и птиц. Повинуясь ее жесту, Жак лег и расслабился. Шамбайя положила руку ему на веки и начала сеанс, похожий на сеансы гипноза, которые устраивала его мать. Сначала она заставила его визуализировать битву с собакой, затем с тигром и, наконец, с акулой. Каждый раз его охватывал страх, и он хотел убежать, но Шамбайя заставляла его сражаться. Потом она вынудила его бороться с
