вместе, а не как капиталистические политики – кулуарно.
Тельман, до этого отчаянно отстаивавший переориентацию Германии как наиболее промышленно развитого государства только на производство с переносом сельского хозяйства в Италию и СССР, покорно кивнул бритой головой. Авторитет Сталина подминал и подавлял его, и лидер немецких коммунистов просто физически не мог спорить с ВОЖДЕМ. Несмотря на свои сорок девять лет, Эрнст чувствовал себя школьником-мальчишкой из приготовительного класса, который с инстинктивным страхом смотрит на грозного классного инспектора.
Сталин не то чтобы точно знал, но отчётливо чувствовал этот страх, а потому решил подсластить пилюлю. Мягко улыбнувшись в усы, он сообщил, что с Муссолини достигнута предварительная договоренность об ультиматуме Польше. В двадцать четыре часа Польша обязана очистить оккупированные германские территории, в противном случае СССР и Социалистическая Республика Италия будут считать себя в состоянии войны с ней и нанесут удар всеми имеющимися силами.
– Мы уже концентрируем наши войска на западных границах, – проговорил Иосиф Виссарионович с нарочито сильным кавказским акцентом. – Наш Генеральный штаб получил приказание и разработал план наступления, согласованный с итальянскими товарищами. Кроме того, ведутся работы по подготовке специальных операций, обеспечивающих максимальное благоприятствование нашим войскам… – он снова мягко улыбнулся. – Так что вам, товарищ Тельман, будет чем обрадовать немецкий народ по возвращении…
Эрнст Тельман горячо поблагодарил Сталина, но про себя подумал: «Хорошо Сталину. Он может быть уверен в себе: у него есть Александер…» Председатель ЦК КПГ вдруг ощутил – нет, не зависть, а обиду от какой-то несправедливости создавшегося положения. «Конечно, пока товарищ Сталин рассчитывал, что мы сами у себя справимся с Гитлером и его прихвостнями – спокойно следил. А как только стало ясно, что нацизм одержал победу – просто приказал. Езжай, мол, товарищ Белов, разберись и реши проблему… Разведка и Коминтерн сообщали: Англия готовит интервенцию. И?.. Британская Индия полыхает от Белуджистана до Бирмы, и никакой чёрт не разберёт: кто там за кого? Неприкасаемые эти. Одни мстят за своего лидера, другими управляет Коминтерн. Хотя как управляет? Оружие подбрасывает да инструкторов – вот и всё управление… Сикхи с пуштунами, мусульмане на юге, раджи на севере. В Бирме – три больших движения: королевские войска, националисты и коммунисты… и ещё сотни всяких мелких групп, движений, течений и просто банд. У англичан остались только Калькутта и Бомбей, да и то потому лишь, что их с моря линкоры прикрывают. А кто все это устроил? – Эрнст Тельман мысленно усмехнулся. – Можете рассказывать кому угодно о марксизме, центробежных течениях, антиколониализме, а мне – не надо! Мы-то знаем: Александера не было в Москве три месяца, и как раз в это время все и произошло. А Белов вернулся в конце августа, загорелый дочерна, и, по словам товарища Пика, порохом от него несло на километр!..»
Тельман огорченно покачал головой: «Эх, если бы у нас был такой Белов – мы бы и сами решили проблемы с поляками… Обидно: Александер Белов – немец, причем – потомственный германский немец, но. Почему им распоряжаются здесь?!!» Хотя… У него, кажется, есть возможность попробовать перетянуть юного Александера на свою – на немецкую сторону! И у него тоже найдётся «секретное оружие»…
– …Вам, товарищ Элеонора, как человеку, близко знакомому с Александером Беловым, – при этих словах Элеонора Пик хихикнула, но ее отец и Тельман проигнорировали неуместное веселье, – поручается провести знакомство товарища Ирмы[143] и Белова. Расскажете обо всех его предпочтениях и интересах, чтобы товарищ Ирма Тельман могла подготовиться. Задание понятно?
Элеонора Пик твердо отрубила: «Так точно, товарищ председатель», а белокурая тоненькая Ирма молча кивнула.
– Тогда, товарищи, ступайте, – Тельман махнул рукой и, когда девушки вышли, повернулся к Пику. – Как думаешь, Вилли, твоя девочка сможет объяснить Ирме, что именно надо делать, чтобы заполучить этого молодца обратно на Родину?
– Надеюсь, – неопределенно пожал плечами тот. – Элеонора – девка неглупая, да и твоей дочке ума не занимать. Вот разве что…
– Что?
– Видишь ли… Это – не по годам развитый юноша. Во всяком случае, не успели они толком познакомиться с Элеонорой, как он почти сразу завалил ее и задрал ей подол.
– Хм-м… – Тельман озадаченно почесал нос. – И впрямь – бойкий молодой человек… Хотя, если посмотреть на это с другой стороны, то ведь и мы в его годы не терялись, верно, старина?
При этих словах по его губам пробежала мечтательная улыбка, сладкая, словно засахаренный мед. Вильгельм Пик улыбнулся в ответ похожей улыбкой:
– Да уж, мы тоже давали жару, – кивнул он, продолжая улыбаться своим воспоминаниям. – Помню, мне только-только
