голодную ораву.
– Есть мнение, – веско добавил Сталин, – что немецкая промышленность совершенно необходима для нашего общего дела. Вот у меня тут есть сводки по производству новейших видов вооружений на советских предприятиях, – он положил руку на нетолстую стопку машинописных листков. – Здесь говорится о тех сложностях, с которыми столкнулась наша промышленность, осваивая новые образцы. Нам до сих пор не удалось поставить на поток дизельные двигатели мощностью в семьсот пятьдесят лошадиных сил. Не считать же серийным производство, при котором из десяти собранных двигателей девять идут в брак?
Он слегка прихлопнул ладонью по столу и повернулся к Тельману:
– А вы, товарищ Тельман, сообщали нам, что у вас производство этих двигателей легко вышло на заданные объемы. Это верно?
Председатель ЦК КПГ утвердительно кивнул и потянулся к папке с документами, услужливо поданной секретарём. Но Сталин остановил его нетерпеливым жестом:
– Не надо. Мы вам верим и без бумажек. Так что, товарищ Муссолини, нам необходима промышленность народной Германии, работающая на сто – нет! – на двести, на триста процентов! А нам с вами придется решать вопросы с питанием для этой промышленности.
Муссолини склонил упрямую лобастую голову:
– Видите ли, товарищи, – произнес он медленно, выделив интонацией последнее слово. – Сейчас ситуация в Италии такова, что основные сельскохозяйственные районы, которые расположены, как известно, на юге нашей страны, только начинают переходить под контроль правительства в Риме. Там, – он поднял глаза на Сталина и Тельмана, – исстари сильны традиционные связи сеньор- арендатор. Плюс – мафия. Сейчас мы не можем с уверенностью сказать, что даже города подчиняются нашей власти, – закончил он неожиданно энергично. – Днём в городах – власть коммун[146], ночью – бандитов и контрреволюционеров. А в сельских местностях бывают районы, где власти коммуны нет и днём.
– Может, тогда вам, товарищи, стоило повременить с войной? – спросил, помолчав, Тельман. – Прежде чем воевать в далёкой Африке, надо бы порядок дома навести…
Муссолини посмотрел на Сталина, но тот сидел неподвижно, не отрицая, но и не подтверждая слов немецкого лидера. Первый секретарь народной коммунистической партии Италии тяжело вздохнул и отрицательно покачал головой:
– Нельзя было ждать. И нельзя было больше терпеть. Мы начали строить социализм в Эритрее и Сомали[147], но абиссинцы не дают нам этого делать. Они – дикари и рабовладельцы. За тридцать четвертый год абиссинские банды более восьмисот раз вторгались на нашу территорию, грабили поселения, уводили людей в рабство[148]. Абиссинский негус игнорировал наши ноты и жалобы. Нас принудили дать разбойникам достойный ответ.
– И ответ был достойным? – спокойно поинтересовался Иосиф Виссарионович.
Муссолини снова вздохнул и ничего ответил, лишь сокрушенно помотал головой.
Повисла короткая пауза.
– Значит, вы хотите от нас помощи, – подвел итог Сталин. – Это справедливо. Вы помогли немецким товарищам и нашим добровольцам одержать победу, и имеете полное право рассчитывать на нашу подмогу. Но есть мнение, что итальянским товарищам надо сперва определиться с очередностью стоящих перед ними задач.
С этими словами он бросил быстрый цепкий взгляд на Тельмана, который согласно кивнул.
– Если бы мы могли рассчитывать на… – начал Муссолини, осторожно подбирая слова, – э-э-э-э… устранение от активной политической деятельности Хайле Селассие[149]… э-э-э-э… желательно вместе с его двоюродным братом Ымру[150]… и Сейюмом Мэнгаша[151] , это, конечно, облегчило бы наше положение на фронтах.
– А если бы кто-то ещё устранил маршала де Боно и генералов Грациани и Бадольо[152], – бухнул Тельман, буравя взглядом итальянца, – то вы и победить могли бы!
– Но у нас слишком мало генералов, перешедших на сторону коммунистического будущего Италии! – вскинулся Муссолини. – Где мы возьмём других генералов?
– Их надо не брать, а растить, – наставительно произнес Сталин. – Маршал Будённый не был не только генералом, но даже офицером, но прекрасно командовал армией. Товарищ Фрунзе ни дня не служил в старой армии, но оказался великолепным командующим армией и фронтом.
– Нашим механизированным корпусом, а теперь – и всем Саксонским фронтом – командует подполковник Роммель, – поддержал
