или юг?
Дольфин закружился на месте и возопил с ещё большим восторгом:
– Нет, мой вождь! Вы меня не поняли! Полная победа!!!
– Как это? – Бенито Муссолини с удивлением воззрился на своего секретаря. – Не понял? Так что это за победа?
– Полная победа, товарищ первый секретарь! Полнейшая! – Дольфин просто захлебывался от избытка чувств. – Только что сообщили: добровольческий корпус – ну то есть его часть – прорвался к Адис-Абебе, совершив марш по тылам противника, и взял столицу Абиссинии штурмом. Негуса захватили в плен, и он готов подписать капитуляцию! Полную капитуляцию, мой дуче!!!
– ЧТО?!!
Он все ещё плясал возле стола, а Муссолини обхватил голову руками и буквально застонал от огорчения. Это же надо! В очередной раз Италии – его Италии! – указали на её место. Итальянская армия бьётся почти год и не может добиться не то что серьёзных побед, а…
Да какие, к дьяволу, победы?! Эти грязные абиссинцы то и дело переходили в контрнаступление, и пару раз чуть не окружили регулярные итальянские части! И вот – мадонна! – появляются русские и немцы. И меньше чем за неделю заканчивают эту войну! Полной победой!!
Дольфин наконец понял, что что-то идет не так. Он склонился к столу:
– Мой дуче?
– Кто принимал участие в этом рейде? – прошипел Муссолини сквозь зубы. – Какие части? Об этом сообщается в радиограмме?
Секретарь быстро поднёс бланк к глазам, немного пошевелил губами…
– Да, указано, товарищ первый секретарь. Части русской особой кавалерийской дивизии, русская мехбригада, штурмовой батальон и две роты немецких горных стрелков. Командовали операцией генерал Ланц и корпусной комиссар Белов-Сталин…
– А итальянцы?!! – раненым медведем взревел Муссолини, вскакивая из-за стола. – Cazzo di caccare![167]Там что, не было наших солдат? Ни одного долбаного итальянского солдата?!
– О нет! Нет, дуче, – зачастил Дольфин. – Как же я мог не сказать вам: там ещё был взвод наших парашютистов…
– Va fa’n’fica, imbecille![168] – заорал итальянский лидер и с такой силой хватанул кулаком по столу, что было явственно слышно, как треснули ножки невезучей мебели.
Он схватил со стола графин с водой и, не озаботясь стаканом, в три глотка осушил его прямо из горлышка.
«Какие скоты! Какие скоты! Взяли с собой два десятка итальянцев, чтобы продемонстрировать “братство по оружию”! – Муссолини с силой стиснул виски и чуть не завыл волком. – Это всё молодой Сталин! Вот так: ткнуть носом в полное неумение воевать! Хитрые Сталины: старший велел – младший сделал!..»
– Срочно послать благодарственную телеграмму Сталину, – дуче резко успокоился и теперь холодным рассудочным тоном отдавал приказы. – Немедленно телефонную связь с Сарфатти и Де Векки! Исполнять!
А через минуту он уже твёрдо диктовал в трубку: «Приказываю ускорить подбор кандидаток для известного вам объекта… Сколько подобрали?…Четверых? Мало! ещё две-три на всякий случай! Вдруг у него не северный, а южный темперамент. Что?! Расскажите мне ещё про католическую мораль, idiota[169]! Я был немногим старше, когда ко мне приводили сразу троих! И – клянусь мадонной! – они выползали от меня на подгибающихся ногах!..»
Белов проснулся, когда утро уже вовсю светило в окно комнаты, освещая и цветастый ковёр, устилавший пол, и небольшой столик из резного дерева, на котором стояли графин с водой и хрустальный бокал.
Когда Александр вышел, то сразу был захвачен армейской суетой, царящей в здании. Завалы у окон уже разобрали и комнаты были приведены в более-менее пристойное состояние.
– Проснулись? – полковник Роммель с радушной улыбкой пожал руку Александру и качнул головой влево: – Если хотите позавтракать, в столовой уже кормят.
– Да, это было бы своевременно, – Александр кивнул. – А ещё принять душ и переодеться.
– О вас спрашивал генерал Боно. Всё никак не может опомниться от того, что столь молодой человек всего с тремя сотнями головорезов захватил столицу и фактически закончил войну. Представляете, они даже химические снаряды привезли…
– А вот это совсем зря, – Александр нахмурился. – Эту химическую дрянь вообще нужно запретить, а за её использование сажать как военных преступников.
– Товарищ корпусной комиссар… – раздалось откуда-то сзади, и, обернувшись, Александр увидел одного из сержантов- алабинцев. – Там наши типа баню нашли.
