его ногам. Затем, видимо, устав хвалиться или заметив, что никто не поддерживает разговор, он замолчал.
Как только Денис умолк, к разговору подключился Евгений:
– Саня, сейчас приедем, возьмем пиццы итальянской, нормальной, пивка.
– Женя, только не начинай… Сорвешься в пике, проект завалим, и нам крышка, – осек его Кабан, который, судя по всему, уже пересекался с Евгением на каких-то моих проектах.
– А вот это уже обидно. Что я, алкоголик, по-твоему? Выпьем пятьдесят грамм за встречу, и все, – прервал ход моих размышлений ответ Евгения.
– Как знаешь, Женя, как знаешь… – махнул рукой Денис.
Тут Евгений, увидев в окне небольшую реку, возможно, один из притоков Рубикона, резко сменил тему. – Опа-опа-опа-па! Сейчас будет шоу!
Он наклонился к Боссу и что-то шепнул ему на ухо.
Пьетро самодовольно хмыкнул и сдал вправо. «Роллс-ройс» резко погрузился в бурную воду потока почти по самые окна. Мы поехали, рассекая воду, потом также резко Босс сдал влево, и мы снова выехали на дорогу.
– Вау, круто, – как ребенок порадовался Кабан.
– Ты, Денис, еще не видел, что он на своем вертолете вытворяет, – ответит ему Евгений, – было так круто, что меня чуть не вырвало.
– Ха… Поверь, до меня ему все равно далеко. Там, где он учился, я почти что препод…
Нам навстречу показалась колонна военных машин. Каждый из водителей, проезжая мимо, отсалютовал рукой Боссу, и тот махнул всем в ответ.
– Саня, это вотчина Босса, здесь его все местные знают. Здесь всё его. С ним едешь, чуть ли не каждый с ним здоровается. В других странах он опосредованно рулит своей корпорацией, а здесь – просто всеобщий благодетель.
Мы проехали по набережной Римини, с одной стороны шла бесконечная череда отелей, с другой – побережье, усыпанное зонтиками и шезлонгами. У кольцевого разворота прямо на газоне тренировались гимнасты, то строя живые пирамиды, то выполняя сальто. Спортивные девушки в максимально коротких юбочках и подтянутые парни в облегающих безрукавках. У всех на спортивной форме красовался российский триколор.
– Смотри-ка, вроде русских и есть-то миллионов двести, а куда ни поедешь – везде нас, как тараканов, – высказался Кабан, но посмотрев на наши с Евгением недовольные лица, сконфуженно отвернулся к окну.
Улица многоэтажных отелей почти заканчивалась у парка с памятником Федерико Феллини, который был изваян в виде большого фотоаппарата. Прямо за ним находился въезд на огороженную территорию стоявшего на побережье особняка, который, судя по размаху, в прежние времена был элитным санаторием.
– А это наш временный штаб, Босс прикупил, чтобы было где расположиться нашим людям, – прокомментировал Евгений.
Мы вышли из машины, и Евгений на ломаном итальянском о чем-то поинтересовался у Босса, а затем сообщил нам, что планерка будет часов в десять вечера.
Евгений проводил нас к номерам и оставил отдыхать от перелета.
11 сентября, 20:05
Италия, Римини
Номер штабного отеля
Не успели распаковать чемоданы, как вошел Герман со странным агрегатом в виде металлического пистолета, сращенного с каким-то подобием шприца.
Ни слова не говоря, он ткнул им в плечо сначала меня, потом Марину, достаточно болезненно введя что-то небольшое, но твердое под кожу.
Плечо прострелило ноющей болью, от плеча она распространялась к шее и отдавала в руку до самого большого пальца, который моментально онемел.
– И что это только было? – возмутился я вслед уходящему из номера Герману.
– Манту, – ухмыльнулся он и, ненадолго обернувшись, сказал уже более серьезно: – Датчик слежения, чтобы мне не бегать тут вокруг вас все время.
Куратор ушел, оставив нас вдвоем с Мариной потирать болезненные плечи.
Порывшись в мини-баре, я достал маленькую бутылочку бренди и сок с мякотью. Сок я протянул Марине, а бренди оставил себе.
