смертные, да к тому же не особенно умные.
Однако, словно в опровержение его слов, несколько человек из толпы открыли стрельбу из автоматов. Потом полетели камни и бутылки с зажигательной смесью.
– Чертовы обезьяны! Все равно нашу оборону вам не прорвать!
– А почему мы тогда здесь? – спросил я.
– Лучше перестраховаться, – улыбнулся Шнейков.
Вскоре улыбка сползла с его лица: бывшие регенераты принесли с собой оружие посильнее простых автоматов.
Когда они стали доставать нечто, похожее на ручную гаубицу, он дал увеличение умному стеклу кабины лифта, и все увидели на ней знак «Осторожно, радиация».
– Срочный подъем, – закричал Шнейков в экран связи.
Механика заработала, и лифт начал подъем. Минут через пять, когда лифт уже набирал скорость, внизу яркой вспышкой озарился комплекс. Лифт тряхнуло, но трос выдержал. Комплексу повезло меньше.
– Хорошо, что трос из нанотрубок. Вам не по зубам, клоуны, – зло крикнул Шнейков безумной толпе внизу.
Освещение периметра вырубилось, многие корпуса покорежило, полусферы стали походить на яйца гигантских птиц с разбитой скорлупой. Бесчисленная толпа полулюдей ворвалась внутрь. И это было последнее, что мы увидели в свете вспышки начавшегося пожара.
После этого база скрылась из виду, а наш лифт уносило все выше и выше, куда-то к облакам.
Вместо табло с этажами, в лифте на экране мелькали цифры, показывающие высоту. Мы проехали отметку в 1 километр, и у нас заложило уши, затем были 2, 3. После этой цифры что-то сменилось в системе вентиляции. Видимо, перекрылись заборщики воздуха от атмосферы, началось дополнительное нагнетание кислорода в кабину. Четыре, пять километров… Система кондиционирования заработала еще сильнее.
– Мы почти забрались на Эльбрус, – усмехнулся Юрий, быстро пролетели цифры 6, 7, 8, 9, и он добавил: – А теперь покорили Эверест.
Цифры побежали еще быстрее. Десять, и мы вышли из облаков. 11, 12, 13, 14, 15. На 16-м километре в кабине включилась система стабилизации давления. 17, 18. На 19-м километре россыпь звезд наполнила все небо над нами. Потом цифры быстро промелькнули до 35, и дальше уже сменялись, как сумасшедшие. Прошло много времени, прежде чем их ход начал замедляться. Мы почувствовали, как постепенно теряем вес. Когда же счетчик совсем остановился на отметке 400, мы и вовсе повисли в воздухе и, если бы не ремни, то наверняка уже расплылись бы по кабине лифта. Затем лифт был подцеплен металлическим захватом космической станции и втянут внутрь ее корпуса.
15 сентября 23:34
На орбитальной базе
Попав внутрь базы, мы оказались в зоне искусственного тяготения, которое поддерживалось вращением космического объекта вокруг своей оси.
Нас встретили двое охранников, во главе с моим однокурсником Солитером, и проводили в небольшую комнату. Оттуда они пригласили меня одного проследовать за ними и провели по узкому коридору в небольшой зал. Там, на странном кресле с множеством трубок, как на троне, восседал Тимур. Выглядел он даже хуже, чем прежде в образе академика с тростью. Множество трубок, видимо поддерживающих его жизнь, тянулось от кресла прямо к его затылку. Прежняя шевелюра из длинных черных волос теперь полностью отсутствовала. На лысой обожженной местами до самого черепа голове были видны грубые швы. Один глаз скрывала черная, как у пирата, повязка, второй смотрел мутноватым взором.
Увидев меня, он ухмыльнулся.
– Ну здравствуй, Саша. Так-то ты оценил мою помощь. А ведь тебе всего лишь нужно было убраться из страны и немного подождать…
– Так сложились обстоятельства.
– Обстоятельства… Понятно, – Тимур задумчиво почесал отслаивающуюся кожу на своем подбородке, содрав ее, вместе с прикипевшим к ней мясом, почти до кости. – Ты понимаешь, из-за твоих необдуманных действий все стало намного сложнее… Тебе очень повезло, что я хотя бы выжил.
Меня аж передернуло от неприятного чувства вины, которое бывает, когда тебя ругают за дело. При этом ты сам осознаешь, что и вправду натворил что-то ужасное и никакие благие мотивы не могут служить оправданием этого поступка.
– Не думал, что выйдет именно так.