Я же радостно сказала:
– Темных, Дара.
– Кошмарных, Дэя, – произнес невидимый возрожденный дух, чтобы моментально стать видимым и сжав меня в объятиях, тихо признаться: – Соскучилась.
И я вдруг поняла, что тоже соскучилась.
– А почему они в палатках? – прервала наше общение леди Тьер.
– Воспитательный момент, – пояснила Дара.
И тут я расслышала далекое:
– Дэя!
– Ненавижу, – простонала Дара.
– Ооо, почему он еще живой? – поддержала ее леди Тьер.
Л я отошла от них и протянула руки навстречу Счастливчику. Огромный рыже-золотистый кот с разбегу запрыгнул, обнял лапами:
– Малышка!
Счастливчик стал очень тяжелый, но я отпускать все равно не хотела, обняв его крепко, пока не услышала:
– А Тьер не заревнует? Хотя мне все нравится…
Молча взяла котяру, подняла на уровень своего лица и вежливо спросила:
– А издеваешься зачем?
– Ты просто лица леди Тьер не видела, – нагло ухмыляясь, ответил кот.
Я оглянулась – каменное выражение лица свекромонстра ни о чем не говорило. Вновь посмотрела на Счастливчика. Тот, глянул на леди Тьер, и как выдаст:
– Во, она опять! Вот-вот, вот прям счас! Дэйка, да смотри же ты!
Резко обернулась – все-то же каменное выражение смертной скуки, прикрытое маской отстраненной вежливости.
Я посмотрела на возрожденный дух Золотого Дракона и спросила:
– А где Царапка?
– Ну, малышка, – вдруг заныл кот, – ну давай Тангирру доведем, ну уже почти получилось. Кстати, а ты странная…
– Откат, – сообщила леди Тьер.
Кот сурово на меня посмотрел и попросил:
– Детка, прикатывайся обратно, ты мне нужна, ты Царапке нужна, этому своему лорду тоже нужна, кстати.
– К рассвету пройдет, – чуть-чуть слукавила я, так как проходить уже должно было, плюс-минус час. – А Царапка…
Договорить я не успела – свет заполнил Счастливчика и через мгновение я не держала кота, я обнимала дракона Наавира.
– Девочка моя, – в голосе лорда не тени намека на веселье – сдержанная суровость, – покажи-ка мне свои глазки.
И не дожидаясь моей реакции, обхватил лицо ладонями, всмотрелся, затем мрачно спросил:
– Зачем?!
– Зачем что? – не поняла я.
Вместо ответа, он хмуро спросил:
– Опять Эллохар? – и так как я промолчала, Наавир вдруг выдохнул: – Убью белобрысого!
– Нет, я намеренно, – решила я сразу все объяснить.
Дракон вновь окинул меня проницательным взглядом и задал провокационный вопрос:
– Но прокляла ты Эллохара?
И ведь не поспоришь.
– Убью белобрысого, – с мрачной решимостью повторил Наавир.
Я несколько не понимала поведения дракона, ровно до слов Дары:
– Я в деле.
– И я поучаствовать не откажусь, – вступила в коалицию леди Тьер.
Так как на свекромонстра смотреть укоризненно смысла не было, я посмотрела на Дару.
– У меня нет совести, Дэя, – с ухмылкой напомнила возрожденная,
– и я ничего не рассказывала Тьеру… а Счастливчик все равно свой.
