И опустилась на пол.
Устала. Пока разгребла ящики с вином, пока место высвободила, пока пентаграмму в символе смерти чертила да плюс еще кровью собственной поливала — умаялась.
— Выглядишь паршиво, — обрадовал демон. — Давно не спишь?
— С ночи, — с жителями преисподней нужно быть честными.
Гернаримарнахр внезапно потянул носом, принюхиваясь, после удивленно произнес:
— Ба, Телька, да ты никак готовить научилась! Что это там у тебя, блины?
С сомнением поглядела на демона, потом вспомнила и, потянувшись к сумке, достала промасленный сверток.
— Это не я, это священник, — призналась ведьма.
— На святой водице замешаны? — хмыкнул демон. И тут же приказал: — Дай.
Молча передала сверток, который затрещал на границе пентаграммы, но не вспыхнул. Гернаримарнахр деловито развернул сверток, взял один блин, пристально рассмотрел его в свете огня и сунул в пасть. Закрыв глаза, медленно прожевал и вынес вердикт:
— Недурственно.
— Да, хорошо готовит, — согласилась я.
— Блины от святого отца, — демон хохотнул. Затем, глянув на меня агатовыми глазами, произнес уже серьезно: — Засчитано в качестве платы за вызов.
Чуть не присвистнула — обычно кровью платить приходится.
— Не благодари, — Гернаримарнахр свернул сверток, засунул за пояс штанов, — я теперь в преисподней хвастать буду, что ел святые блины. Звала зачем?
Шмыгнув носом, перетянула сильнее запястье, которое все еще кровоточило, и честно призналась:
— Хочу спасти Люсинду.
Гернаримарнахр оторопело вытаращился на меня. Глаза его стали круглыми, пасть с клыками приоткрылась, являя взору вконец ужасающую картину. Затем последовало громоподобное:
— Что?! Ведьму?! Конкурентку?! Которая тебе даже не родственница?! Телль, ты сдурела.
И это было только начало.
Неодобрительно цыкнув, демон достал чью-то закопченную конечность и, начав ее зло грызть, грозно продолжил:
— Права была твоя мамка, черти ее подери, в глушь тебя, ранимую дуру, надо, в самую беспросветную, чтобы ума набралась, дура жалостливая. Это надо же додуматься — спасать конкурентку! Даже не родственницу!
Повторно шмыгнула носом, жалостливо глядя на Гернаримарнахра, — обычно действует. Подействовало и сейчас, рычать перестал, но зато, подавшись ко мне, грозно вопросил:
— Ты мне что обещала, Телль?
Насупилась.
— Ты мне гарантировала, что если тебя прикрою, ты за год себе мага найдешь и родишь ведьмочку. Был такой разговор?
— Был. — Я поняла, что, кажется, помогать мне никто не собирается.
— И-и-и?! — грозно вопросил демон.
Промолчала, опустив голову.
— И не надо мне заливать, что тут нигде белых магов не водится! — окончательно разъярился Гернаримарнахр.
Закрыл глаза, а через мгновение взревел:
— Восемь магов, Телль! Восемь беломордых рож, твою мать! Пятеро так вообще вокруг лавки ошиваются, а один… — демон хмыкнул, — один твой, малышка.
Воспоминание о белом окончательно испортило все ведьминское настроение.
— Настойчивый какой, — продолжил Гернаримарнахр, — понял, что демона вызвала, пытается спасти… тебя, ха!
Сложила руки на груди, демонстрируя очевидное «Да ни за что!».
Демон приоткрыл один глаз, смерил меня внимательным взглядом и выдал:
— А придется. Мы с тобой как договаривались, Телль: от тебя выполнение всех условий, от меня содействие в занятии поста верховной, так?
Договор в принципе был.
— Начинай охоту на мага, — требовательно приказал Гернаримарнахр.
