Сармади, и снова про Зарину и Мансура… И когда, наконец, дочитал, то снова до отвращения захотел выйти под унылые пальмы в коридоре и выкурить сигару там, чтобы в кабинете потом и запаха соблазна не было. Ладно, но сейчас-то с чего? Глупости все это. Он сам давным-давно решил, что не заведет семью. Жениться можно только на женщине, без которой не представляешь себе жизни, а где найти такую? Жениться – впустить кого-то не только в дом, но и в себя самого так глубоко, что вмиг окажешься совершенно беззащитным. Слабым. Думающим о других больше, чем о себе. И какая женщина будет терпеть его наклонности в постели? Из приличных – ни одна, а те, что сами подобны ему, не годятся быть респектабельной хозяйкой дома и матерью его ребенка…
В раздражении Алекс бросил письмо на стол. Посидел немного, глядя в окно, за которым не плескалось теплое море и не шелестели настоящие, упругие и веселые листья пальм. Что ж, у него здесь город не хуже. А сожаления… Не о том сейчас надо думать. Вот были бы у него жена и ребенок – пришлось бы сходить с ума от заботы об их безопасности. Потому что ни делается – все к лучшему в этом лучшем из миров, как говорит Сармади.
Он торопливо написал ответ, пообещав приехать непременно в следующем году. Передал привет всему многочисленному семейству, старательно выжал короткий рассказ, как хорошо все у него. И напоследок попросил Сармади перевести на счета Королевского банка Великобриттии примерно половину того, что лежало на счете его конторы в Шарин-Шахре – запас для особенно крупных сделок. Просто на всякий случай…
В десять началось совещание с главами отделов. Кэролайн принесла поднос с чаем и кофе, перед Лэрис поставила высокий бокал с чем-то светло- зеленым. Ну, Лэрис вечно сидит на диете и пьет какие-то эльфийские снадобья, которые, следует признать, идут ей на пользу… Алекс дождался, пока все рассядутся вокруг длинного стола, сделают пару глотков, перебрасываясь короткими репликами, сам отхлебнул чаю с лимоном. Поставил чашку, обвел взглядом собравшихся.
– Итак, уважаемые коллеги, у кого-нибудь есть вопросы, требующие срочного решения? Нет? Тогда перейдем к делу. К сожалению, у меня для вас неприятное известие…
– Что, биржа рухнула? – оживился Эйландер из судебного отдела. – Или Великий Взлет снова начался?
– Такое известие я бы назвал не неприятным, а интересным, – усмехнулся Алекс. – Увы…
Он снова глотнул сладкого душистого чая и оставил чашку в пальцах, глядя поверх нее на семерых человек, собравшихся в его кабинете. Четверо старших стряпчих, начальник технического отдела, главный бухгалтер и Хендерсон, отвечающий за кадры. Все давным-давно знакомые, проверенные множеством дел и обстоятельств. Всем он доверял так, как можно и нужно доверять своим людям. И не хотелось даже думать, что кто-то из них может работать на Мэтью. Но и исключать подобное было глупо. Вот потому ключ-камень с данными на этих семерых и еще несколько человек у Сида Данше. А Бреслин, начальник отдела безопасности, подойдет позже, с ним разговор будет не для лишних ушей.
– Некоторое время назад, – разомкнул он губы в полной тишине, только еле слышно шелестел ветрогон, – мне сделали предложение. То самое, от которого трудно отказаться. Мне предложили продать контору.
У кого-то в глазах вежливый интерес, у кого-то удивление, недоумение… У кого-то уже пляшут искры, кто-то наклонился чуть ближе, едва ли это замечая. Все верно, именно так и должно быть. Но кто? Кто же? Мэтью не начал бы войну, не заручившись союзниками в стане врага, он всегда предпочитал этот путь. А может, предатель уровнем пониже и менее заметен?
– Я, разумеется, отказался, но предложение повторили снова и снова. А потом дали понять, что мое мнение мало кого интересует. В отличие от моей собственности.
Алекс жестко усмехнулся, опять обведя глазами семерых: молчащих, слушающих, лихорадочно думающих.
– Такое бывало и раньше, как вы помните. Но в этот раз все серьезнее, потому что против нас не случайный игрок, а Корриган.
Вот так. Имя прозвучало – и пути назад нет. Во взглядах недоумение сменяется удивлением, уже по-настоящему.
– Мэтью? – переспросил Вербеке из экспертного. – «Виадук»?
– Мэтью, – ровно подтвердил Алекс, откидываясь на спинку кресла и снова отпивая чаю. – Мэтью Корриган и «Виадук». Сами понимаете, что это означает…
Они понимали. Только молодой технарь Леннерс настороженно переводил взгляд с одного на другого, но и ему, конечно, был знаком один из основных партнеров конторы. Откинулся назад, на спинку стула, Винсент Эйландер, скрестив руки на груди. Старик Эбенезер, напротив, слегка подался вперед, ерзая в кресле. Кормак Даффи из контрактно-корпоративного сплел пальцы на колене, замер, выпрямившись. Лэрис, не глядя, взяла бокал с зеленой эльфийской полезностью, осушила одним махом и недоуменно воззрилась на него, словно впервые увидела.
– Кэролайн! – позвала в закрытую дверь и, дождавшись, пока секретарша осторожно сунет носик в щель, велела: – Сделай кофе, детка! Покрепче и пять ложек сахара.
А потом, обернувшись, укоризненно провозгласила:
– Алекс, разве можно говорить подобное с утра?! Я же на диете! Была…
– Вы и так прекрасны, драгоценная моя, – улыбнулся Алекс, оценив, как заметно разрядилась обстановка благодаря умнице Лэрис.
– Ну, Мэтью, мразь, – протянул с некоторым даже восхищением Хендерсон. – Ах, какая мразь…
Ему, одному из троих, кто начинал с Алексом в «Корсаре» с первого дня, было прекрасно понятно, что это значит. Десятки завязанных на оба
