был вычислен инквизицией и приговорен к смерти на костре. Мой прадед Филь Кафиштен правил тогда Холфордом и возглавлял Совет Рыцарства. И неожиданно для многих он помиловал этого кровавого вампира, получив взамен клятву верности и гарантии соблюдения закона в будущем. Прадед назначил вампира Глисса на должность старшего дознавателя в Холфорде. Теперь в искусстве вызнавать правду мало кто может сравниться с Глиссом! Уже три поколения Глиссов служат главам моего рода. Этого вампира мой отец всегда берет на переговоры, чтобы быть уверенным в честности собеседника. Ну и, по слухам, вампиру иногда отдают преступников для утоления жажды крови. Понятно, кого так испугался Липляр!
За подобными разговорами мы незаметно вышли из темного вечернего леса и оказались на заснеженной равнине. Над нами тысячами огней сияло звездное небо, на котором ярким прожектором выделялась луна Эни, другая луна Сток была где-то за горизонтом. Перед нами лежал разрушенный город – под белым снежным покрывалом кое-где темнели остатки каменных колонн, разрушенные городские стены с вывороченными громадными блоками, коробки давно обрушившихся домов.
– Эти руины считаются запретным местом у светлых эльфов, – неуверенно проговорила Арбель, зябко поежившись. – У нас не принято ходить сюда, хотя не знаю уж точно, по какой причине.
Фириат тоже выглядел несколько неуверенным:
– Этот город у нас называют Каим-Ла, что означает «отдано забвению». У темных эльфов этот город тоже считается нехорошим местом. Не запретным, но все же про него не принято говорить. Я бывал тут несколько раз вместе с группой следопытов дроу, но это было в летний период, и каждый раз мы просто проходили мимо.
– У нас, в Круэн-Дарсе, это место тоже называют Каим-Ла, хотя я знаю настоящее название древнего города – Венжен-Ра-Тика, что означает «Солнечная долина у реки». Здесь что-то произошло много веков назад, что-то ужасное. Никогда не интересовалась у старших, что именно тут случилось. Хотя старшие мне бы и не ответили, даже если бы знали.
Пожалуй, это был единственный раз, когда Фириат и Арбель придерживались единого мнения. Мы долго стояли на краю обширной равнины и рассматривали руины. Нам предстояло свернуть с утоптанной дороги и идти через глубокий снег. Вот только куда? Феофан говорил про лабиринт под разрушенным храмом. Понять бы еще, где этот храм. Я высказал эту мысль вслух.
– Думаю, нам стоит идти туда! – указал Теодор на самый высокий холм. – Храмы во все времена принято было ставить на возвышении.
Поскольку других предложений не последовало, мы направились в сторону виднеющейся возвышенности. Здесь, на равнине, ощущался сильный холод, дул пронизывающий ветер. Ночь предстояла безоблачная и очень морозная. Я уже сейчас мерз даже в теплой меховой одежде, а в моем бурдюке при ходьбе слышен был не только плеск воды, но и шелест плавающих льдинок.
Как только мы свернули с дороги, идти стало очень трудно. Мы проваливались в глубокий снег по пояс. Продвигались цепочкой – идущий впереди таранил снежное поле, словно ледокол, остальные ступали след в след за ним. Сперва этим «ледоколом» был я и прошел почти треть пути до холма, прежде чем окончательно выдохся. Один раз я больно ударился ступней о поваленный каменный столб, невидимый под слоем снега. А сменивший меня во главе группы Фириат почти сразу же с головой провалился в присыпанную снегом яму, оказавшуюся подвалом какого-то дома. К счастью, темный эльф ничего себе не сломал при падении и быстро выбрался обратно на поверхность.
Фириата сменила благородная леди Камилетта, затем настала очередь мага Теодора, как вдруг… мы наткнулись на цепочку чьих-то следов. Они вели от дороги к выбранному нами холму. Прошли несколько человек, оставив широкую борозду в снежном полотне. Эльфы принялись изучать следы и сделали заключение, что прошла группа в составе трех человек. Учитывая гуляющий тут ветер и запорошенность следов, неизвестные прошли никак не позже заката солнца. Фириат утверждал, что они опережают нас на восемь – десять клепсидр. Арбель не соглашалась с темным эльфом и предположила пятнадцать – двадцать клепсидр. В любом случае, нас опережали минимум на два часа, максимум – на пять, если переводить сказанное в человеческие часы.
– Похоже, Стефан нанял себе помощников, – предположила благородная леди. – Если хоть кто-то из них знает эльфийский язык, задача беглого лекаря сильно упрощается. Он сможет легко перевести остаток текста и пройти к артефакту. Нам нельзя пропустить их дальше второго подземного уровня, иначе мы потеряем их в этом лабиринте!
Мы побежали по следам. Передвигаться по уже протоптанной кем-то тропинке было намного проще и быстрее, чем торить путь самим. Через одну клепсидру мы уже стояли у груды каменных блоков и обломков. Похоже, когда-то здесь был большой храм – некоторые колонны в правом внешнем ряду уцелели и возносились на огромную высоту. По этим гигантам можно было оценить длину и примерную высоту древнего сооружения. Храм был колоссальным, не уступающим размерами футбольному стадиону. Цепочка следов сперва петляла между гигантскими каменными блоками, затем ныряла под большую покосившуюся плиту и уходила под землю.
Мы остановились перед этой дырой на короткий отдых. Бег по заснеженной равнине утомил всех, а впереди нас ждала полная опасностей неизвестность. Я предложил всем хлебнуть крепкого вина из моего бурдюка, чтобы быстрее снять усталость и немного согреться, но согласилась отпить только леди Камилетта, маг и эльфы отказались. Затем мы поочередно протиснулись в низкий лаз и оказались в коридоре, наполовину засыпанном битым кирпичом и обломками каменных плит. Маг достал небольшую волшебную палочку, сделанную из резной пожелтевшей кости, и зажег над нами яркий магический светильник.
