На Марию всем было плевать.
Дым стал гуще. За пламенем садилось красное солнце. Вдали появились новые пожары. Гиены внимательно смотрели на них, подняв уши и нюхая дым, бродили по загону, стараясь найти выход.
Вдали грохотала стрельба, и ее эхо отражалось от крыш, покрытых испанской плиткой.
Мария попыталась решить, хорошо это или плохо. Настала ночь, никто так и не вернулся. Стрельба не стихала.
В воздухе клубился дым, в потоках теплого воздуха летели горящие пакеты – «Клирсэки». Мария села рядом с гиенами, и все они стали высматривать на горизонте свою судьбу, уйти от которой не могли.
– Не хочешь отсюда выбраться?
В ночи мелькнула тень.
– Туми?
Хромая, он вышел из темноты. В его руке сверкнул серебристый револьвер. Мария за всю свою жизнь никому так не радовалась.
– Что ты здесь делаешь?
– Вет забыл запереть ворота. – Он подошел к ее клетке. – Как бы нам тебя отсюда вытащить?
– Ключ вон там.
Туми добрался до того места, где люди Вета играли в карты.
Возвращался он, казалось, целую вечность, однако через минуту уже открыл замок и крепко обнял ее.
– Нужно убираться отсюда. Повсюду идут бои, и я не хочу попасть под перекрестный огонь.
Выглядел он ужасно – оборванный, истощенный. На ногу он наложил тяжелый самодельный лубок. Лицо перекосило от боли.
– Обопрись на меня, – сказала Мария.
– Что у тебя с рукой?
– Ничего. Все в порядке. – Она вывела Туми с территории Вета. – Подожди здесь.
– Ты что делаешь? Ты в своем уме?
Не слушая его, она побежала обратно. Схватила ключи, открыла загоны с гиенами. Гиены насторожились, услышав звон цепей. Мария бросилась бежать.
Гиены были быстрыми.
О Санта-Муэрте, какие же они быстрые.
Она услышала, как они врезались в загородку. Цепи заскрежетали и одна за другой поддались.
Мария вылетела из главных ворот, и Туми их за ней захлопнул. Щелкнул замок. Гиены врезались в железную решетку, и та задрожала. Мария, дрожа от страха, с криком отпрыгнула.
– Ты loco, девочка.
– Loca. Estoy loca, – машинально поправила его Мария. – Если Вет вернется, будет ему сюрприз. – Она положила руку Туми себе на плечо. – Идем.
Огонь распространялся во всех направлениях и даже перебросился на холмы. Сагуаро вспыхивали, как хлопушки в темноте, сотни Иисусов на горящих крестах падали, становились частью огромного пожара.
Туми опирался на нее, тяжело дыша и хромая при каждом шаге.
Над головой стрекотали вертолеты, летевшие навстречу пламени и треску автоматического оружия.
– Похоже, горит весь мир, – прошептала Мария.
– Вполне возможно. Мобильные сети отрубили, чтобы Веселые Перри не могли координировать свои действия.
Холмы, дома и само небо были в огне. По воздуху летели горящие «Клирсэки» и окровавленные тряпки. В дымном небе ярко светили оранжевые звезды.
Вот он какой, ад.
Про ад Марии рассказывали, когда она ходила в церковь. Туда попадали грешники. Но этот, похоже, заглатывал всех подряд, не обращая внимания на то, что в нем оказались люди вроде нее и Туми, а не только монстры вроде Вета.
Они шли дальше через горящую ночь. Дважды натыкались на уличные банды: один раз – на зонцев, которых успокоил Туми, а второй – на техасцев- поджигателей. Мария убедила их, что они не враги.
– У нас с тобой дела идут неплохо, – заметил Туми, когда они спрятались за дверью какого-то дома.
Эхо от выстрелов отражалось от крыш.
Мария вытерла пот и сажу с лица.
– Думаешь, твои дома еще стоят?
– Наверное, мы это узнаем.
