Торговца обеспокоила одна чрезвычайно странная вещь. Возможно, его чувства просто затуманились травами, которыми был заправлен кальян; так или иначе, он ужасно испугался, когда ему показалось, что лицо Карлика плавится. За мгновение до того, как Торговец провалился в беспамятство, Карлик подцепил его подбородок острым, как бритва, ногтем и наказал передать послание сыну Мельника, когда однажды они встретятся. Послание гласило: «Вершится страшное, Конюший. Время – кольцо. Мое имя не спасет ни тебя, ни твою сестру. Мы, ползающие во тьме, любим тебя».
Торговец смолк, охваченный воспоминаниями. Потом его взгляд прояснился, и он продолжил:
– На рассвете я обнаружил, что остался один. Буря продолжала бушевать, и я провел в пещере три дня и три ночи. Дальше, в глубине, обнаружилась еще одна комната. По сгнившим простыням и остаткам одежды, нескольким кружкам и потускневшим предметам столового серебра я понял, что когда-то давно Карлик жил здесь. Больше там не было ничего, кроме пыли, паутины и помета летучих мышей. Вернее, так я думал, пока не наткнулся на груду глиняных табличек, спрятанных под отбитым камнем. Это оказались записки и дневник одного, как он сам себя называл, естествоиспытателя, которого изгнали из его общины. Все обвинения против него, включавшие детоубийство, колдовство и сделки с темными силами, в своих записях он решительно отрицал. Его маленький рост и искривленные кости внушали людям страх, и они объявили его сыном чернокнижника. Я смог разобрать не всё, поскольку не очень силен в грамоте, к тому же таблички были выбиты во времена, когда еще не родились наши деды. Суть его последних записей сводилась к тому, что Карлик завел дружбу с жителями другого королевства или представителями какого-то племени, которые иногда посещали его, поднимаясь из пещер, расположенных в глубине горы. Эти люди знали о путях зла столько, сколько горшечник знает о гончарном круге, со временем они искусили Карлика, и он оказался в их власти. Ты говоришь, Королева заключила сделку с этим демоном и хочет узнать, кто он? Правильное решение, ведь Истинное Имя – это символ власти. Что ж, я не забыл его за все эти годы. Его подпись на глине была выбита на древнем языке. Я не буду произносить его вслух, так как это, должно быть, одно из множества имен Князя Тьмы.
Он достал перо и пергамент и дрожащей рукой нацарапал буквы, увиденные им на табличках.
– До чего странное и уродливое имя, – произнес Шпион, который так напился, что все двоилось и мерцало перед его мутным взором. Он уставился на пергамент и подумал с мрачной радостью, что, если разобраться, в этом имени была своя скабрезная логика: оно бесцеремонно намекало на смехотворный рост Карлика и на его мятое, как плохая одежонка, тельце. Демон-шут. Вот умора.
– Под стать странному, уродливому недомерку, – отозвался Торговец. – Хотя, полагаю, Карлика больше нет на свете, а в его шкуре теперь обитает нечто совсем другое.
– Если со мной случится самое плохое, пообещай, что сообщишь имя Карлика Королеве. Утром я отправлюсь в столицу по Западной дороге. Ты должен отправиться обходным путем. Один из нас может выжить и донести то, что мы узнали.
– Разумеется, – отозвался Торговец. – Боже, храни Королеву.
– Боже, храни Королеву. Но какой из богов?
Свеча замигала и погасла.
Шпион лежал, совершенно беззащитный, привалившись к теплому собачьему боку. Пес храпел. Храпел и Торговец. Скрипнула дверь, затем половица. Послышался мерный, тяжелый стук падающих капель, затем шлепанье босых ног. Темнота источала запах меди, а сердце Шпиона билось слишком часто.
Ее голос прозвучал у самого уха:
– Вот мы и встретились вновь. Время и в самом деле – извивающееся, голодное кольцо, ползущее червем сквозь реальность. Оно съедает все, миленький мой.
Он попытался заговорить, предупредить криком. Но опоздал.
В холодном утреннем свете Торговец проснулся и не обнаружил в комнате никого, кроме собаки. На полу виднелись кровавые отпечатки ног. Никаких других следов Шпиона. Торговец поспешил покинуть проклятую деревню, взяв с собой тоскующего пса. Он шел днем и ночью, доводя себя до изнеможения, чтобы поспеть к назначенному времени. Проявив чудеса упорства и полагаясь на Провидение, он достиг королевского двора и доставил весточку всего за несколько часов до истечения срока. После этого, невзирая на приставленный отряд вооруженной стражи, он исчез из гостевых покоев, и больше его никогда не видели.
Вопреки позднейшим легендам о последней, решающей встрече Королевы и Карлика, его пророчество сбылось в точности: знание его имени не спасло ни Королеву, ни кого бы то ни было другого.
Глава вторая
Однажды в Мексике…
1
В первый раз Дональд Мельник оказался на волосок от смерти, когда приезжал в Мексику, хотя потом он начисто забыл об этом, если не считать снов, которые таяли в первые же мгновения после пробуждения. Однако тело его помнило. Помнила его кровь и черный омут его подсознания.
Весной они с женой отправились в отпуск в Мехико. Мишель приезжала сюда в энный раз, он – в первый. Один из коллег Мишель, некий Луис Плимптон,
