Мужчина на миг отрывается от зачитывания и с немым вопросом смотрит на меня.
— Ты хоть слышишь, что несешь? — восклицаю я. — Даже сивая кобыла не опустилась бы до такого бреда.
Первый издает нечто между «Хм…» и «Заколебала», откидывает на стол пергамент и с недовольным видом скрещивает руки на груди.
Комната, куда глава Совета Теней привел меня, оказалась его тайной берлогой. Здесь Темный прятался от всего мира и погружался в работу, цитирую: «по спасению Темных земель от шизиков». Двуспальная неприбранная кровать с валяющимся сверху скомканным одеялом, огромных размеров письменный стол, заваленный книгами и бумагами, два грубо сколоченных Морти стула и домотканый половичок у кровати…
Короче, с дизайном мужчины решили не заморачиваться.
Обложившись бумагами, доносами и переводом старинных хроник, мы вдвоем уже битый час пытались восстановить ход ритуала, необходимого членам «Длани», чтобы вернуть в наш мир сердитого бога, но пока единственный результат, которого мы достигли, — разозлили друг друга.
— Я почти пятьдесят специалистов подключил к расшифровке надписей и сомневаюсь, что твой светлый ум может сравниться с коллективным трудом, — с издевкой произносит мужчина.
«Че это он на нас наезжает?» — возмутился активно работающий мозг.
«Предлагаю обидеться!» — тут же взыграла гордость.
— Анхель, поверь, я много раз присутствовала на ритуалах… Не в слишком приятном качестве, конечно, но опыт накоплен нехилый, — размахивая от возбуждения руками, начала я. — Описанная твоими умниками последовательность действий нелогична!
— Аргументируй.
Облизнут пересохшие губы, я подскочила на стуле и потянулась к листку с переводом, лихорадочно придумывая эти самые аргументы.
Кр-рх… — издал скорбный стон рукав моего платья, зацепившийся за торчащий из стула гвоздь.
Мельком глянув на испорченный наряд, поминаю недобрым словом рукодела Морти и принимаюсь за объяснения.
— Для ритуального действия номер один нужно слишком много помощников. Та-а-ак… где это тут было… Вот! «Сорок зажженных свечей в руках у каждого…» Прикинь, каких размеров должен быть храм, чтобы уместить всех? А дальше так вообще белиберда и околесица в каждом слове…
Я порывисто вскакиваю со стула и выхожу на середину комнаты.
— Смотри, если следовать инструкции — вот где-то здесь должен располагаться алтарь, — киваю в сторону кровати, — допустим, вот тут пентаграмма, внутри которой встают четыре прислужника… Один луч схемы получается свободен! Но это еще не самое веселое… Судя по тексту, жрец должен выложить камни агатина в виде человеческого силуэта и одновременно оказаться вот тут…
Я делаю пару шагов спиной назад, запинаюсь об коврик и с диким визгом падаю на попу.
— Эй, ты в порядке? — участливо интересуется Первый, вставая со стула и подходя ко мне.
«А сам-то как думаешь?» — простонал отбитый копчик.
И, словно по закону подлости, именно в этот момент раздается оглушительный звук удара, массивная дубовая дверь в комнату слетает с петель, и в образовавшемся проеме появляется Никлаус.
«Нам хана…» — едва глянув в перекошенное от гнева лицо Темного, выносит вердикт пессимизм.
— Тринадцатый? — голос Первого полон нешуточного удивления.
Никлаус обводит нас двоих замутненным от бешенства взглядом. Его глаза видят меня, валяющуюся у кровати, лохматую, раскрасневшуюся, с порванным рукавом платья. Затем переводит взгляд на Первого, застывшего рядом с непроницаемым, словно маска, лицом, и вместо того, чтобы спросить: «Что, гребаный Скол, здесь творится?», Никлаус бросается вперед.
Все происходит слишком быстро, так быстро, что я вижу только два размытых силуэта, скользящих по комнате.
«Так вот почему их называют Тенями!» — восторженно цокает языком салатовый дракончик, находясь уже в районе моего правого плеча.
Открыв рот от удивления, я с трудом поднимаюсь на ноги, в то время как дерущиеся мужчины умудряются перевернуть стол, разнести один из стульев в мелкую щепку, а затем вихрем пронестись в паре сантиметров от меня.
— Гауф! — воинственно произносит вбегающий в комнату щенок, а следом в комнату влетают Кебил, Гафс и Морти.
Красноречиво ругнувшись, двое Темных тут же влезают в набирающую обороты драку, а тигр с превеликой осторожно хватает меня зубами за руку и пытается оттащить в сторону.
— Р-р-р! — недовольно скалится Рокки.
— Гр-р-р! — отвечает ему тигр.
Щенок задумчиво склоняет голову набок и без всяких предупреждений кидается на полосатого тигра, вдвое большего, чем он сам.
«Наших бьют!» — как ненормальный орет салатовый дракончик, размахивая от возбуждения хвостом.
Над моей головой в бреющем полете проносится ножка от разломанной кровати, и это становится последней каплей.
— А ну-ка хватит! — рявкаю я, и в комнате наступает оглушительная тишина.
Дрожа всем телом от напряжения и еле сдерживаемой ярости, окидываю присутствующих злым взглядом.
