и лестницам грустную девушку, и даже Кико пробежала мимо, не заметив меня. Я хотела было окликнуть ее, но кикимора уже скрылась за дверью в аудиторию, табличка на которой гласила «Дополнительные занятия по контролю», и мне пришлось свернуть в пустующий коридор, который вел в ректорат. В этот раз секретарь встретила меня более дружелюбно и даже с сочувствием.
– Посиди здесь, – тихо проговорила она, указывая мне на низкий диванчик у стены, – а я доложу.
Лепрекон скрылась за дверью, на которой было выгравировано золочеными буквами слово «Ректор», а ниже табличка «Нара Каробо Ишаро».
Ждать долго не пришлось, секретарь открыла дверь и пригласила меня.
– Можете идти, нара Лоприо, – обратилась к ней ректор, даже не глядя на меня.
– А как же протокол? – удивилась лепрекон.
– Идите, – настойчиво повторила нара Ишаро. – Это частная беседа.
Секретарь недовольно фыркнула, но вышла и плотно прикрыла за собой дверь, оставив меня наедине с ректором.
– Присаживайся, Юнила, – произнесла Ишаро, по-прежнему не глядя на меня.
Я присела на краешек стула, стоящего напротив стола, за которым восседала нара, перебирая какие-то бумаги.
Молчание длилось около десяти минут. Ректор читала и делала какие-то пометки в бумагах, я сидела, напряженно следя взглядом за ее руками, и ждала хоть каких-то слов со стороны нары.
Наконец она отложила документы, положила ладони на стол, демонстрируя длинные розовые ноготки, и подняла взгляд на меня.
– Ты не обычная студентка, Юнила, – заговорила нара Ишаро. – И соответственно, для тебя некоторые правила обучения будут отличаться от общепринятых. Например, свобода передвижения вне академии.
Ректор замолчала и воззрилась на меня укоризненно.
– В чем я провинилась? – спросила я, опустив голову. – Почему для меня другие правила?
– Ну что ты! Ты совершенно ни в чем не виновата, милая. А другие правила только для того, чтобы обезопасить тебя, – заверила меня Ишаро. – Ты не представляешь, какой силой обладаешь, и мы не хотим, чтобы она попала в плохие руки.
– Но моя мама не причинит мне вреда, а вы не пропускаете ее ко мне, – напомнила я о том, что совершенно не вязалось с объяснениями ректора.
– Твоя уважаемая матушка может привести к тебе тех, кто захочет завладеть тобой как оружием, – туманно ответила нара Ишаро.
– И вы туда же, – с грустью прошептала я.
– О чем ты? – поинтересовалась ректор.
– Вы тоже считаете, что я дочь нарая? – спросила я, подняв голову и с неожиданной смелостью посмотрев ректору прямо в глаза.
– Я не считаю, я знаю это совершенно точно, – снисходительно улыбнулась Нара Ишаро. – И родство с нашим нараем налагает на тебя определенную ответственность, Юнила.
– Ответственность, ужесточение правил, ограничения в передвижении – разве это не наказание? Словно меня заочно обвинили в том, что я могла бы сделать, и заочно же наказывают. А я вообще не чувствую в себе никаких сил! И уж точно не смогу использовать их во зло, потому что совершенно не умею ими управлять! – эмоционально высказалась я, вскочив со стула.
– Слова… Не слишком ли сложные слова для необразованной невольницы? – задумчиво произнесла ректор.
– Я много читала в последние дни, – пробурчала я, садясь.
– И какие же книги ты читала? Идеологию словесности или амнистанский разговорник высшего класса? – усмехнулась Ишаро, встав из-за стола и обходя его, чтобы приблизиться ко мне. – Взгляни-ка на меня, – прошептала она, схватив меня за подбородок и заглядывая в глаза.
Отпустив мое лицо, ректор схватила со стола какую-то книгу и совершенно неожиданно сунула ее мне в руки. Я всего на мгновение погрузилась в глубины познания свода правил и запретов академии Хроноса, и книгу выдернули из моих рук так же быстро, как и всучили.
– Так и есть, – прошипела Ишаро. – Ты всего три дня назад прибыла сюда и уже употребляешь запрещенные препараты. И после этого ты еще смеешь утверждать, что являешься невинной жертвой? Идите в свою комнату, студентка. И не надейтесь, что божественное происхождение позволит вам творить бесчинства в моей академии. Никаких посещений и прогулок за ворота. Завтра же пройдете аттестацию и начнете обучение по индивидуальной программе. Инструктора для вас мы уже вызвали. Свободны.
Судя по выражению лица нары Ишаро, спорить с ней было бесполезно. Любая попытка доказать, что я не виновна в том, в чем она меня обвиняет, только укрепит ее во мнении, что я опасна. Пришлось смириться и покинуть ректорат. Я надеялась получить разрешение на встречи с мамой, а в результате получила еще больше запретов и окончательно потеряла расположение ректора.
Поднявшись на свой этаж, я уже свернула в нужный коридор, когда услышала, что кто-то окликнул меня шепотом. Я обернулась и увидела Салимо, выглядывающего из одной из дверей в коридоре напротив. Парень осмотрелся и поманил меня рукой. Идти или нет, я не колебалась. Мне было искренне жаль Саламандрика и не хотелось обижать его недоверием.
– Входи, – прошептал Салимо, открывая дверь шире.
Я юркнула в его комнату, и парень быстро закрыл дверь.
