— Не делай резких движений, — прошептал император. — И, не поворачиваясь к нему спиной, медленно отойди.
Я же присела на корточки, заглянула в дымчатые глаза и тихо произнесла:
— Прости меня.
— Идиотка, — прокомментировал мои действия Анторин, уже почти добравшийся к выходу из кабинета.
Зверь повернул голову, отреагировав на его голос, и зарычал теперь уже точно угрожающе.
— Туман не хочет, чтобы ты уходил, — в свою очередь прокомментировала я действия Туманчика. После чего выпрямилась и положила руку на влажный, лохматый загривок друга.
— Я так понимаю, вы уже встречались? — спросил император.
В голосе его чувствовалась напряженность. Я подумала, что это страх, но все оказалось иначе.
— Как же я сразу не догадался! — воскликнул Анторин. — Он выбрал пару и теперь убьет каждого, кто встанет между вами.
— И что это значит? — поинтересовалась, зарываясь пальцами в прохладную шерсть и поглаживая Тумана.
Зверь расслабился и блаженно закрыл глаза.
— Не делай этого хотя бы при мне! — возмутился император. — Это неприлично.
— Я всего лишь приласкала собаку, — усмехнулась я, и не думая прекращать своего занятия.
— Ты приласкала выбравшего пару мужчину. При мне, твоем муже! — гневно воскликнул Анторин.
Туман снова зарычал, заставив моего так называемого мужа сбавить тон.
— Неужели ты не понимаешь? — искренне удивился император.
— А ты попробуй объяснить, — предложила я.
— Доминанты считают себя сверхрасой, отринувшей все примитивное. Но при этом они выбирают партнеров, руководствуясь животным инстинктом, как волки, — поведал Анторин, по дуге обходя нас с Туманчиком, чтобы вернуться за стол. — Карай выбрал тебя, даже не сознавая этого. Теперь ты принадлежишь ему, и даже я не смогу заставить его отказаться от этого выбора.
— А мое мнение в данном вопросе не учитывается? — спросила, инстинктивно отступив от Тумана.
— У доминантов такой выбор всегда взаимен, в твоем же случае, думаю, у тебя просто нет альтернативы, — пожал плечами император. — И мы опять в тупике, вопрос о наследниках остается открытым. Он убьет меня, даже не задумываясь, а потом не простит себе этого. А терзаемый чувством вины полукровка — опасность пострашнее разгневанных доминариев.
— А ты опять свел все к своим проблемам, — покачала я головой. — Советник Туманный вряд ли сделает что-либо во вред империи. Да он мать родную не пощадит для блага Наминая!
— Вот тут ты очень ошибаешься, — заверил меня император. — Его мать едва не стала причиной разрыва мирных договоренностей с доминантами. И даже тогда Кар не отдал ее. Как ты уже знаешь, его отец был доминантом, доминарием первой ступени. Ты его видела на суде — тот, что самый старший и вечно скучающий. Рождение полукровки у них преступление, караемое смертью. Ребенка не убивают, но женщина, посмевшая произвести на свет бастарда, всегда умирает. Уж не знаю почему, но Далиру не казнили сразу, а когда за ней пришли, Кар отбил ее у судей и спрятал так, что даже доминарии не смогли найти.
— А как же мать Лелиан? — спросила чувствуя, что мне может пригодиться любая информация о туманном народе.
— Она отдала дочь нашему отцу, и доминарии узнали о существовании Лели спустя несколько лет. Мать они просто не нашли, — усмехнулся Анторин. — Женщины доминантов еще умнее и хитрее мужчин. И гораздо сильнее.
Туманчик подошел ко мне и толкнул лбом, словно желая что-то сказать.
— Это все очень интересно, но у нас есть более важные вопросы для обсуждения. Например, положение бездарей в Наминайской империи и их неустойчивая лояльность к правящей власти, — перешла я к насущным проблемам, поняв намек зверя.
Туманчик рыкнул, словно подтверждая мои слова, и начал расплываться туманной дымкой.
— И обсуждать мы это будем втроем, — донесся откуда-то снизу голос Карая. — А о твоей выходке поговорим позже, наедине.
Это уже было сказано мне, и с явной угрозой в голосе.
Советник Туманный поднялся с пола, демонстративно отряхнул одежду и недовольно произнес:
— Полагаю, лекцию о брачных обычаях доминантов можно считать оконченной. Перейдем к менее личным вопросам.
— Извини, — с явной неловкостью в голосе проговорил император.
— Позже, — холодно ответил Карай. После чего обратился ко мне: — Вам слово, императрица.
Не без труда, тщательно подбирая слова, но все же не избежав пары приступов спазмов дыхания, я рассказала о сомнительной преданности бездарей. Удивило, что маги не отрицали своей вины в этой ситуации. Они прекрасно понимали, к чему может привести ущемление прав обычных людей, но до сих пор у бездарей не было сторонников на таком высоком уровне. За мной же люди пойдут, ведь я императрица, и они поверят в то, что я смогу их защитить. Вот только я в это не верила и не могла допустить восстания, зная, сколько жертв повлечет за собой столь неосмотрительный поступок.
