- Почему нужно добиваться такой точности? Неужели она не может быть немного меньшей?
Я заставил себя сдержать свой гнев. Наверное, мой учитель старался делать так же. Я задавал ему слишком много вопросов. Я слышал у себя в голове его слова: «Давай, выкладывай! Не бойся задавать вопросы, парень!». Но в тоне Дженни я услышал какое-то неуважение.
- Ширина и длина должны быть идентичны размерам камня. Шесть футов – это лучшая глубина, чтобы связать домового. Поколения ведьмаков согласны с этим, - твердо сказал я.
Я показал Дженни как использовать измерительный стержень, чтобы выделить контуры ямы, а потом сказал ей, чтобы она начинала копать. Через некоторое время я видел, что ей уже тяжело; ей стало трудно дышать, со лба капал пот. Но это часть работы ведьмака. Ей нужно научиться этому.
Примерно через час я сжалился над ней. Я сказал ей, чтобы она передохнула. Она прислонилась к дереву, возле края ямы, ее лицо было красным от напряжения. Копание ям никогда не было моим любимым занятием.
- Ты слышал эти странные звуки прошлой ночью? – однажды спросила Дженни, когда копала яму.
Я отрицательно покачал головой. Я спал как сурок, и проснулся лишь на рассвете, когда солнечный свет пробился сквозь окно. О каких странных звуках она говорила? Она недавно была в Чипендене, и многое могло ее пугать. Иногда в саду завывал домовой, когда прогуливался там ночью.
- Я люблю спать с открытым окном, и я слышала их.
- В такие холодные ночи, ты спишь с открытым окном? – спросил я в изумлении.
- Да, - сказала она, - это полезно. Воздух в спальне может застояться.
Мои окна были плотно закрыты. Я предпочитаю застоялый воздух холодному.
- Что ты слышала? – спросил я.
- Что-то среднее между криком и ревом, - сказала она.
- Может быть, домовой предупреждал кого-то. Ты никогда прежде не слышала его?
- Я сначала об этом и подумала, но это не было похоже на домового. Звук доносился издалека. Его источник был очень далеко отсюда. Словно кричал какой-то большой, страшный зверь.
- Ну, я и дальше буду спать с закрытыми окнами, но если ты снова что-то услышишь, то постучи в дверь моей комнаты, чтобы я тоже послушал это.
В ту ночь Дженни так и сделала.
Я протер глаза ото сна, встал с постели и открыл дверь.
- Что случилось? – пробормотал я, на мгновение забыв о том что говорил днем.
- Ты сказал постучать, если я снова услышу тот странный звук. Сегодня он еще громче. Открой окно и послушай. Там что-то большое, и оно очень злое.
- Возвращайся в постель, - сказал я ей. – Я послушаю, а утром мы об этом поговорим.
Когда она ушла, я поднял раму своего окна и улегся в постель. Я слышал только свист ветра межу деревьев. В конце концов меня снова охватил сон, но вскоре я проснулся от холода в спальне. Раздраженный, я закрыл окно, и снова лег спать.
На следующее утро, за завтраком, я был немного не сдержан с Дженни.
- Ведьмаку нужен сон! – сказал я ей. – И его ученику тоже! Сегодня ты закроешь свое окно, и будешь спать. Ясно?
- Так ты ничего не слышал? – спросила она, поглощая большой кусок хлеба с маслом. У нее несомненно хороший аппетит.
- Да, ничегошеньки. В комнате стало холодно, и у меня болит голова. Так что не отвлекай меня больше со своими странными шумами.
Так и должно было быть.
Но все было не так.
Следующей ночью я проснулся с сильным чувством, что что-то не так. Что-то ужасное было рядом. И я примерно знал, где оно.
У Дженни был не один дар, и у меня тоже, потому что я седьмой сын седьмого сына. Но я так же и сын своей матери, в моих венах течет ее кровь, кровь ламии. От нее мне тоже передались определенные дары. Именно этот подарок был мне полезен в прошлом.
Это было плохое предчувствие. Я вспотел. Сердце колотилось, мне было страшно. Я должен был что-то сделать; сделать что-то, чтобы это чувство ушло. Более того, этой мой долг как ведьмака, исследовать это. Я быстро оделся, обулся и побежал вниз. У задней двери я надел свой плащ и схватил посох. Затем я сосредоточился.
Мой дар не подвел меня. Я мог точно обнаружить источник опасности. Я знал, куда мне стоит направиться, и я поправил свой ремень, на котором болтались ножны с Звездным мечом.
Когда я вышел наружу, к своему удивлению, я увидел в лунном свети Дженни, которая стояла в саду.
- Ты слышал это? – спросила она, ее глаза блестели от волнения. – Сегодня еще громче.
Я не слышал ничего, но я не успел ей ничего ответить, потому что я следующий момент услышал звук, о котором она говорила. Он был не очень громким, что-то среднее между криком и ревом; это точно не предупреждающий крик домового. Он доносился издалека, как и говорила Дженни.
