Андрей Двинский
Несвятая троица
© Андрей Двинский, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Автор выражает огромную благодарность Наташе Загорской за помощь в создании женских персонажей, а также родным и друзьям за поддержку.
Люди только тогда станут по-настоящему свободными, когда смогут без страха посмотреть в глаза и стеху и шоду. До тех пор, пока мы будем отводить взгляд, мы будем рабами…
Пролог
Дингер сидел на стуле, глядя сквозь большую желтоватую линзу. Стеклянный диск не был артефактом, он просто помогал лучше видеть потоки, оплетавшие костяную рукоять маленького золотого кинжала. Псинергия[1] Дингера была почти синей, с большими изогнутыми когтями. Щупальца хищно шевелились в разноцветном клубке: красные, синие, зеленые и желтые нити разной толщины, подчиняясь им, причудливо вливались друг в друга, образуя сложную схему. Наконец работа была закончена. Схема уплотнилась и втянулась внутрь рукояти. Кинжал засветился красным, потом желтым, потом вспыхнул ярко-зеленым пламенем, которое погасло спустя секунду. Дингер оторвал взгляд от линзы и взял кинжал прямо из воздуха. Рукоять из слоновой кости приятно грела ладонь. Герцог вложил клинок в золотые ножны, причудливо украшенные ограненными камнями, сочетавшимися по цвету с рукояткой. Вздохнул, вытер вспотевший лоб носовым платком и дважды дернул за витой золоченый шнур, свисающий над столом.
Дверь в комнату чуть слышно отворилась. В проем шагнул человек в темно-синем камзоле с медальоном мастера потоков и низко поклонился герцогу, положив правую руку на эфес эспадрона, висевшего на поясе. Дингер небрежно бросил кинжал на стол.
– Возьми, Стил. Передай его леди Ми, скажи, что этот подарок… Хм… дополнение к гонорару за последнюю услугу.
– Да, милорд.
– Скажи, что тебе велено передать ей нечто наедине. Когда она отпустит прислугу, сообщишь, что я буду ждать ее у себя в одиннадцать вечера и она должна прийти так, чтобы этого никто не видел. Попроси, чтобы кинжал всегда был при ней – скажи, что это моя личная, – выделил голосом Дингер, – просьба.
– Да, милорд. Следует ли активировать защиту от прослушивания при этом разговоре?
– Нет, ни в коем случае! – Герцог покачал головой.
Стил подошел и, осторожно взяв кинжал со стола, положил его в поясную сумку.
В комнате был полумрак, но света от единственного окна хватало, чтобы рассмотреть несколько шкафов с фолиантами и оружие, развешанное на стенах. На одной из стен висела картина – единственная в этой комнате. Полотно изображало подписание Хартии. Трое крылатых стехов и столько же рогатых шодов сидели за полукруглым столом. Перед ними стояли протектор Мадри и два его спутника. Художник великолепно передал снисходительное выражение лиц стехов и высокомерие шодов. Мадри был мрачен и тверд, а его спутники застыли в льстивом полупоклоне. На картине была еще одна фигура: некий тип в плаще и капюшоне, лица его не было видно. Он стоял сбоку, возле окна и наблюдал за церемонией подписания.
Кроме стола с желтоватой линзой, стоявшего посередине помещения, в комнате был еще один, рядом с окном. На нем стояла большая резная шкатулка и лежало несколько книг. Герцог Дингер был одет в темно-красный бархатный камзол. Восьмиконечная звезда властителя потоков была приколота к левому отвороту, на правом, более широком отливала серебром руна «захр», обозначающая ранг первого заместителя Властелина. Больше у герцога украшений не было, если не считать инкрустированного золотом кинжала и несколько разноцветных цилиндров на поясе. Видящий без сомнения опознал бы артефакты-накопители, хранящие энергию, собранную из окружающего мира.
Дингер поднялся со стула и, заложив руки за спину, подошел к картине. С минуту он изучал ее, потом повернулся к Стилу.
– Его величество утром встречался с послом шодов?
– Да, милорд.
– Было что-то необычное?
– Посол был расстроен отказом его величества снизить пошлины на пшеницу. Он попросил подумать еще.
– Однако это наглость – просить Властелина пересмотреть свое решение, – Дингер хищно улыбнулся.
– Да, милорд. – Стил был невозмутим.
– Как отреагировал его величество?
– Он повысил голос, милорд. Сказал, что у него хватает дел, о которых необходимо думать. Шод молча поклонился и вышел.
