– Близнецы. Или двойня – разницы нет.
– Они родились как двойня. Сразу двое. Им по семь оборотов… Как это у вас, когда проходит один оборот планеты?
– Мы считаем годы, – подсказала Эмма.
– Значит, по-вашему, им по семь годов. Правильно? – Ник ухмыльнулся, оглянулся, и Эмма заметила веселый блеск в его темных, как вишни, глазах.
– По семь лет, если говорить правильно.
– Еще есть девочка, которой шесть годов, но она очень… быстрая, что ли. Не знаю, как по-вашему называют девочку, которая может побить, забрать игрушки и быстро убегать…
– По-нашему будет «боевая девочка».
– Вот! – Ник явно обрадовался. – Это хорошее выражение. У моего старшего брата очень боевая девочка. Это ее дракон. Она говорит, что, когда вырастет, станет летать на драконах.
– На вашей планете водятся драконы?
Ник не ответил. Завернул за угол, и перед ним разъехались широкие створки дверей – тоже из матового стекла, только белого. И Эмма увидела песок.
Много оранжевого песка под розовым небом. Ветер поднимал песчаную пыль на барханах, небо хмурилось толпившимися у горизонта сиреневыми тучами, и впереди виднелась высокая серая скала, на которой сидел какой-то кожистый птеродактиль и чистил клювом крылья.
Пейзаж за окном был настолько ярким, реалистичным, что Эмма ощутила горячее дыхание ветра и даже почувствовала песчинки на губах. Окно занимало почти всю стену столовой – огромной комнаты с высоким потолком и множеством шкафчиков.
– Это не то, что ты думаешь, – принялся объяснять Ник, видимо заметив удивление Эммы. – Это картинка. Такая, объемная. Программа. Окно может работать как проектор, выполняющий программу. Когда долго находишься в космосе, хочется посмотреть на что-то настоящее и теплое. Ты понимаешь?
Шипящие звуки у него выходили совсем мягкими и долгими, и это казалось немного смешным. Только Эмме было не до веселья. Значит, пришельцы любят картинки. Это интересно, это хорошая мысль.
– Картинки выбирает дежурный по кухне. Сегодня должна дежурить моя сестра Нгака, она любит нашу планету. Так выглядит место, где я родился.
– Пустыня? Ты родился в пустыне?
– Можно так сказать. – Ник кивнул и двинулся к шкафчикам.
– Ты ешь мясо? – спросил он, поднимая крышку большой блестящей кастрюльки. – Моя сестра Нгака очень любит мясо и всегда его готовит. У нас есть целая кастрюля тушеного мяса, есть свежие лепешки, только что из духовки, есть листья… – Тут он произнес какое-то странное замысловатое слово, и Эмма удивленно подняла брови. – Это такие мясистые листья красного цвета, они растут прямо на земле, на больших стеблях. У меня на моей планете. Их хорошо тушить с приправами и съедобными корнями. Очень вкусно.
Значит, еда на этом корабле вся сплошь инопланетная. А интересно, мясо каких животных они едят?
– Чье мясо? – спросила Эмма.
– Садись. – Ник кивнул на высокий стул с колесиками. – Это мьёки. Такие большие мьёки с густой шерстью и большими рогами. У нас много запасено мяса мьёков. Это вкусно. – Он улыбнулся, сверкнув белыми зубами, и поставил перед Эммой большую глиняную миску с мясом.
Рядом тут же появилась тарелка с темными, мелко порезанными овощами, опознать которые Эмма даже не пыталась. Пахло действительно вкусно, и она только сейчас поняла, что страшно голодна. Что может есть, есть и есть без конца, и потому без лишних слов взялась за длинную вилку с двумя зубцами.
На узком черенке вилки был выгравирован миниатюрный дракончик с огромными крыльями. Тонкая работа, настоящее произведение искусства. Эмма какое-то время удивленно рассматривала рисунок, потом посмотрела на столовые приборы Ника. Тот большую часть пищи брал прямо руками – здоровенные куски мяса, большие овощи, лепешки. Только иногда поддевал ножом то, что трудно было ухватить.
Он ел, как настоящий дикарь, и небольшая сережка у него в ухе временами сверкала из-под черных прядей. На деревянном черенке его ножа, покрытом каким-то блестящим лаком, сверкал точно такой же дракон, как и на вилке, только вместо глаз у него были крошечные красные камешки.
– Почему везде драконы? – спросила наконец Эмма.
– Лучше ешь, – быстро ответил Ник. – Не трать время. Наш крейсер называется «Дракон», на нашем языке, конечно.
Эмма понимающе кивнула и принялась за еду. Она в жизни не ела ничего настолько вкусного. Сочное мясо просто таяло во рту, свежие лепешки с хрустящей корочкой идеально сочетались с тушеными овощами. Ее миски опустели всего за несколько минут.
На корабле она не видела ни одного робота, значит, посуду тут моют сами. Поэтому она поднялась, поблагодарила за еду и спросила, где тут раковина.
– Нгака помоет. Она дежурная сегодня.
В столовую зашел Жак. Улыбнулся, махнул рукой: мол, привет, старые знакомые, и тоже набрал себе полные миски еды. Устроился рядом с Ником, что-
