Деда больше нет.
Никого больше нет.
Нет.
Не-е-ет!!! Этого просто не может быть, не может этого быть!
Дюшка вскочил с постели и подбежал к окну. За окном висела очаровательная синяя ночь, с россыпью разноцветных звезд, казалось, что они подмигивают. Башенки светились сине-голубым, дорожка отсвечивала сине-лиловым, не сильно, едва угадываясь в зарослях.
Ангелы никогда не врут. Так сказал Дима. Так сказал Рои. Дюшка и сам интуитивно чувствовал: не врут. Но зачем тогда? Но как? Но почему?
Мама…
Стекло было прохладным и… каким-то не совсем таким, к каким он привык на своей Земле. Земле-11, как ее называли ангелы. А остальные Земли – они как, живы? Там тоже мутанты все? Все-таки почему, ну почему его планету нельзя было спасти еще раз, еще хоть один-единственный разик?
Подоконник был достаточно широк, на нем можно было сидеть. Клюшкин сел с ногами, обхватил колени, прижался к стеклу боком. Не такое какое-то стекло, если потереть пальцем, не издает противных звуков… В стекле был виден размытый контур последнего человека: в комнате горели лампы, несколько штук, по стенам, оттого контур и размывался.
– Они спят, они не умерли, они спят под пленкой, – прошептал Дюшка своему отражению. – Их же не совсем убили. Под пленкой можно миллион лет спать. А через миллион – мало ли что будет через миллион.
Он опять закрыл глаза и представил себе, как через миллион лет или даже всего через сто, когда он станет ангелом и Бес тоже станет ангелом, они вернутся к себе домой, пройдут по улицам, заглянут в школу, а потом взмахнут крылами, и пленки исчезнут, и все проснутся, и, возможно, они изменятся и перестанут быть мутантами – хотя чего там, пусть будут… В общем, они все проснутся, конечно, и мама, и папа. А потом он пойдет к Варе…
Но Вари не окажется дома. Ее нигде не окажется. Потому что Варя – ангелы никогда не врут – Варя умерла раньше – ангелы никогда не врут – ее не окажется ни под какой их гребаной пленкой – этого не может быть – но ангелы не врут – почему, почему, почему все так, так катастрофически плохо, они же ангелы, они же всемогущие!
А виртуальное прошлое для Ризенгри Шортэндлонга между тем продолжалось.
Вторая первая встреча будущих соучеников состоялась вновь первого января в три часа дня. В своих будущих одноклассниках Ризи разочаровался сразу. Как только официальная часть окончилась, не успевших еще толком познакомиться ребят представила друг другу Сильвия, преподаватель истории и психологии. Пацанов было всего пятеро: сам Риз, Рино Слунс, любитель страшилок Федя Иванов, толстяк Кузя Пузиков и Барди, сын Менсов. Девочек оказалось шестеро: сестрички-погодки Ляля и Лессия Твикс, Оля Кошкина – девочка с косичками, мгновенно получившая кличку Окей за постоянное употребление этого словечка, Маша Малинина, больше похожая на мальчика-забияку, чем на девочку, и шведка Клеменси Петерсон, едва понимающая по- русски. Шестой девочкой оказался биоробот Варя-2, неотличимый от настоящей Вари Ворониной.
Ризенгри Шортэндлонг был в этой школе впервые. Точно впервые. У него и мысли не возникло о том, что все остальные мутанты, да и вообще все вокруг – не более чем воссозданная реальность. Никаких дежавю, никаких предчувствий, ничего… Ангелы поработали на славу! Но все-таки был один момент, которого ангелы не учли, который упустили и Дима Чахлык с Рональдом Э-Ли-Ли-Доу, и даже сам Старк. Этот момент был – черная ниточка. Ризи знал, что нить, связывающая его с настоящей Варей Ворониной, оборвана. Но он не мог вспомнить, когда и как это произошло. Это было очень странно. Это его мучило, и это требовало тщательного расследования. Но как можно заняться расследованием, если торчишь в секретной школе, да еще и в образе последнего человека?
– Андрей!
Ризи оторвался от раздумий и обернулся на зов. Это была Сильвия Мене. Она отвела его в укромный уголок и сказала:
– Андрей, мне необходимо тебя кое о чем предупредить, но только пусть это останется между нами, ладно?
Ризи молчал. В стенке над головой Сильвии он заметил очередную тщательно замаскированную видеокамеру.
– Дело в том, – продолжила Сильвия, – что расписание может показаться тебе слишком сложным. Но ты не переживай. Поскольку ты не мутант, тебе вовсе нет необходимости подчиняться общим правилам. Мы поместим тебя в специальную защитную камеру, которая будет создавать для тебя идеальные условия. Она невидимая. И все остальные будут думать, будто ты… Будто ты… такой же, как все…
Сильвия пыталась подобрать слова, но Ризу и так уже было все понятно. В общем, они считают Клюшкина хуже всех остальных детей! Хуже этого упитанного Кузи, неженки Ляли и хулиганки Маши! Хуже директорского сыночка Барди и этой самоуверенной Клеменси! «Поскольку ты не мутант…» Злость и обида вспыхнули в Ризе одновременно и не собирались гаснуть. И он решил во что бы то ни стало доказать этим уродам, что Дюшка был несравненно лучше, чем они о нем думают. Дюшка так этого хотел, столько раз писал об этом в своем дневнике.
– Вы такая добрая! – произнес Ризенгри. – Я обязательно воспользуюсь вашим предложением. И никому ничего не скажу. А можно, если, конечно, мне будет легко, подчиняться этим самым общим правилам? Ну, если мне так понравится?
– О, разумеется! Именно это я и хотела сказать! – обрадовалась Сильвия. – Ты можешь делать то, что тебе будет по душе. Без надобности мы не будем включать биозащиту.
