строго-настрого запретил. Сказал, если сам вызовется, лучше связать по рукам и ногам и запереть в камере предварительного заключения, целее будет. Ладно, ничего… Сбил ты меня, конечно, с толку!
– Именно я? А не все остальное?
– Именно ты, – подтвердил он. – Когда сказал, будто никаких амулетов, отменяющих магию, не существует. Потому что если бы они все-таки были…
– Дело выглядело бы так, словно кто-то перенес этот грешный амулет с одной улицы на другую? И перепрятал в заброшенном доме?
– Вот именно. Но ты сказал, доказано, будто такое невозможно. И это нелепое противоречие сводит меня с ума.
– Ну знаешь, – вздохнул я. – Все-таки кто угодно может ошибаться. И лучше ученые конца Эпохи Орденов тоже, почему нет. Слушай, а может быть они нарочно привели исследования к такому результату, чтобы Магистр Нуфлин получил шиш с маслом? Всеобщей любовью он, как я понимаю, никогда не пользовался. Да и частные случаи наверняка по пальцам одной руки можно пересчитать. За всю его долгую жизнь.
Мелифаро посмотрел на меня с некоторым интересом.
– То есть, ты думаешь?..
Я пожал плечами.
– Что бы я ни думал, я тоже могу ошибаться. И ты. И вообще кто угодно. Но разве это повод отказаться от удовольствия устроить обыск и перевернуть все вверх дном? Говорят, физический труд успокаивает нервы. Поэтому я пожалуй напрошусь помогать.
– Еще имеет смысл опросить патрульных, не бродил ли вокруг особняка Кауни Мары кто-нибудь кроме вас, – оживился Мелифаро. – Здесь-то голый номер, некому было видеть, одна леди Йоша, да и та в самый интересный момент на рынок укатила. А там – есть небольшой шанс… Меламори сейчас очень не хватает, правда?
– Да не то чтобы только сейчас, – усмехнулся я. – Но ты прав. Остаться одновременно и без Мастера Преследования, и без нюхача, и даже без шефа, который, если очень надо, тут же вспоминает, что сам отлично может встать на любой след, – это красиво. Не Тайный Сыск, а предпоследний куплет сиротской песни, повествующий о том, что троюродная сестра прадедушки, у которой можно было переночевать в прихожей на коврике, тоже умерла. Но ничего, на худой конец у нас есть я.
– Когда ты встаешь на след, у его обладателя не так уж много шансов выжить, – напомнил мне Мелифаро.
– Совершенно верно. Потому я и говорю: «на худой конец». Именно так я его себе и представляю.
Я хотел добавить, что в некоторых случаях один покойник – не самая высокая плата за возможность покончить с настолько паршивым делом. И пусть смотрит на меня как на чудовище, сколько заблагорассудится, мне не привыкать. Но не успел. Потому что в моей голове зазвучал голос, услышать который я в ближайшее время совершенно не ожидал. Не каждый же день у них концерты!
«Извините, – сказала Танита. – Ужасно не хочется использовать вас как полезное знакомство, но все-таки придется».
«Не говори ерунду. Что значит – «как»? Я и есть полезное знакомство – в некоторых особо неприятных случаях. И почему бы не использовать меня по прямому назначению, если уж все так удачно сложилось. Что у тебя стряслось?»
Ответа довольно долго не было. Наконец Танита спросила:
«Слушайте, это уже, конечно, совсем наглость, но вдруг вы можете со мной встретиться? Ужасно трудно объяснять некоторые вещи, когда не видишь лицо собеседника. А заодно я бы вам кое-что показала. Лучше всего…»
Я, когда-то люто ненавидевший телефоны, а теперь мгновенно устающий от Безмолвных переговоров, понимал ее, как никто. Но оставлять Мелифаро разбираться здесь в одиночку мне совсем не хотелось. Нумминорих, конечно, пал жертвой своего острого обоняния, а мы с Кекки ничего так и не почувствовали, но кто знает, что может случиться теперь.
Поэтому я собирался предложить Таните: или быстро выкладывай прямо сейчас, или жди, пока я освобожусь, но учти, это может случиться только ночью. Причем какой-нибудь далекой летней ночью, бывает и так. Но тут Танита сказала:
«…лучше всего встретиться прямо на улице Мрачных Дверей…»
«Где?! – переспросил я. – И, не дожидаясь ответа, пообещал: «Ладно, сейчас».
– Что-то случилось? – спросил Мелифаро, все это время с интересом наблюдавший за сменой выражений на моем лице.
– Что-то случилось, – кивнул я. – Скорее всего, какая-нибудь ерунда. Зато не где-нибудь, а на улице Мрачных Дверей. Считаю, это надо отметить, прямо на месте происшествия.
– Да уж, – согласился он. – Сходи, отметь. Надеюсь, улица уцелеет.
Только оказавшись на улице Мрачных Дверей, я решился ему сказать: «Пожалуйста, очень тебя прошу, не суйся в этот грешный крайний дом без меня». Видимо, втайне опасался получить в глаз за столь внезапное проявление отеческой заботы. А быть посланным во все задницы этого Мира сразу, с подробным описанием истории моего пребывания в каждой из них – дело житейское. Переживу.
Однако, вопреки моим ожиданиям, Мелифаро ответил: «Ладно, не буду».
Даже для виду не стал задираться. Совсем плохо дело.
– Ух ты, а это вы Темным Путем пришли? Со стороны так удивительно выглядит! Только что никого на улице не было, и вдруг –
