доносится со всех сторон, какой-то олух красные ракеты одну за другой запускает, в эфире на общем канале – сплошь ругательства и сообщения «на нас напали». А то, можно подумать, кто-то еще не догадался. В районе города, похоже, все совсем по-взрослому – слышна работа тяжелых пулеметов и минометов, да и зарево разгорается. Так, на ротный канал же надо переключиться…
«…прием!»
– Гато слушает.
«Наконец-то, мля! Что там у вас? Прием!»
– Подверглись нападению, есть потери, часть опорника захвачена противником, сейчас попробуем контратаковать и выбить их. Прием!
Не соврал ведь? Не соврал. А что звучит чуть драматичнее, чем в реале, так это ничего. Может, подкрепление вышлют.
«Понял тебя. Помощь оказать пока не можем, нас тут снайпер прижал! Держитесь там! Прием!»
Снайпер – это с ночным прицелом, значит? Хреново.
– Португалец, понял тебя. Будет что новое – сообщу. Прием.
«О’кей, не пропадай из эфира. Отбой».
Подкрепления, похоже, не будет. Вообще у нас в батальоне есть что-то вроде ММГ[22] – три джихад-мобиля с ДШК и взвод пехоты на трех шушпанцерах (из грузовиков соорудили). Но, судя по заполошной стрельбе со всех сторон, мы явно не в приоритете.
Запыхавшийся Крюгер показался в окопе, «помпа» в руках, ПНВ на лице.
– Ты как, нормально?
– Да, босс! Что делать будем!
Ну, судя по голосу, у этого с боевым духом все в порядке. Я в том числе поэтому его и выбрал – избытком осторожности парень явно не страдает. Да и вопреки уютно-домашней внешности очень силен, с детства занимается борьбой. Не зря же он этой пушкой 10-го калибра орудует, у нее отдача знаете какая? Хе-хе, ага, сильная. Мягко говоря.
– Окопы чистить будем. В третьем отделении кафры на позиции завелись, надо их выводить.
– Ясно! Покажем ублюдкам!
Ага. Как бы нам чего не показали. Впрочем, вслух я этого не сказал, разумеется, ни к чему парня расхолаживать. Перекидывая автомат на грудь, достаю M1911[23].
– Все, пошли! Ты впереди, смотришь прямо и понизу. Я за тобой, держу верх и по сторонам. Не зевай, они через бруствер тоже сигануть могут. Своих сгоряча не подстрели! Вперед!
Позиции всех отделений у нас связаны ходами сообщения, хоть это радует. Крюгер с топотом и сопением ломится вперед, как носорог, едва успеваю за ним. Бежать метров тридцать, траншея же не по прямой идет. Хорошо, что оба поворота – налево, неудобного угла нет. Споткнувшись на какой-то щели в настиле, врезаюсь в осыпающуюся стену окопа, с трудом удерживаясь на ногах. Черт! Всё, прибежали.
Третье отделение сгрудилось на ближайшем к нам участке своей позиции. Ну хоть наблюдателей выставили, и то хорошо. Но лица у парней растерянные. В боковом отнорке лежат трое раненых, кто-то хлопочет над ними. Так…
– Ковбой, прием!
Взводный медик (ну, назначенный медиком, по крайней мере) отзывается через несколько секунд:
«Ковбой на связи, прием!»
– С Лео закончил?
«Только что. Сейчас к первому отделению пойду, посмотрю, что там».
– Отставить! Давай на третье бегом! Как понял?
«Понял, иду на третье!»
Во-первых, здесь трое раненых, во-вторых – нам сейчас идти окопы чистить, и если меня подстрелят, я предпочту, чтобы рядом хоть какой-то медик, но был.
– Тощий, ты где?
– Здесь, босс!
Ага… Ладно, хоть и молодой, но раз стихийно самоназначился старшим, значит, не совсем растерялся.
– Ночник есть у тебя?
– Э-э… нету.
– У Красавчика возьми, ему сейчас не нужен. Проверь только, чтоб работал.
Парень протискивается к раненым и вскоре возвращается с ПНВ на лице.
– Идешь с нами! Пистолет достань, как ты с этой дурой в окопе разворачиваться собрался? Значит, так – первым идет Крюгер, держит прямо-внизу, за ним я, держу верх и фланги, замыкающим Тощий, держит тыл. Тощий, не только вверх посматривай, но и вниз, понял? Они могут за поворотом через
