«пять концов», например.
Так вот – понятно, что есть какие-то вопросы, которые необходимо решать совместно: от ведения городского хозяйства до борьбы с «бесхозной» преступностью. На это есть Сенат Свободной территории Невада и Аризона и назначаемые им главы различных ведомств. При этом сенаторов всего двадцать четыре: по одному от каждого муниципалитета, кроме не имеющего постоянного населения Нью-Рино, плюс пять от сельских округов, населенных преимущественно типичными до утрированности реднеками. Но вот голосуют они не по принципу «один сенатор – один голос», а пропорционально вкладу каждого муниципалитета в общий бюджет Территории (так и говорят обычно: «the Territory»). Что забавно – реально, конечно, самыми богатыми «муниципалитетами» являются анклавы Шести Семей, но их вклад в общее дело, выраженный в денежной форме, ограничивается обязательным одним процентом. Согласно местным порядкам, если вы не способны обеспечить один процент доходов общего бюджета, то и до муниципалитета пока не доросли, будете считаться неинкорпорированной территорией и управляться напрямую Сенатом. Соответственно ништяки в виде своей полиции, судов и прочего вам тоже не положены.
Разумеется, на практике влияние Шести Семей отнюдь не ограничивается шестью процентами голосов, иначе как бы они зарабатывали деньги на строительных подрядах, например? Да и вообще поддерживали бы местные законы в режиме наибольшего благоприятствования для своей деятельности? Нет, в реальности от мафиозных сообществ тут зависит если и не все, то очень и очень многое. Но добиваются они этого не в лоб, повышая выплаты на общие нужды, а по-хитрому – работая напрямую с сенаторами от «таунов»[47] и «каунти»[48]. Что, ясное дело, придает местной политике… э-э… живинку, скажем так. Время от времени – вплоть до стрельбы.
Понятно, что договориться удается не всегда. Поэтому, например, в городе (вернее, агломерации) с населением меньше полумиллиона действуют аж четыре системы канализации и два десятка электросетей. А наиболее частый вопрос, рассматриваемый Верховным судом Территории – отказ властей одного тауна выдать кого-то разыскиваемого властями другого.
Вообще-то я кое-что в административной логике соображаю. И книг много прочитал, и опыт кое-какой имеется. Но вот каким чудом эта система работает – мне лично не понятно от слова совсем. Казалось бы, шестеренки давно должно было заклинить, но гляди-ка: крупнейший город Новой Земли и растет с каждым годом. Особого бардака на улицах тоже не видно, хотя мусора кое-где явно побольше, чем в Порто-Франко или Кейптауне. Мистика.
За всеми этими размышлениями я и не заметил, как дошел до анклава Семьи Лопес. Громадное здание… нет, скорее, комплекс зданий занимает целый квартал на пересечении Авенида-Лопес и бульвара Лас-Вегас-Стрип. Время уже глубоко вечернее, самый наплыв желающих развлечься – на улице не протолкнуться. Как раз дневная жара спала, а вот сухость воздуха осталась, что приятно контрастирует с Кейптауном. Кругом сияют вывески, зазывалы в разных костюмах уговаривают посетить именно их заведение, отовсюду доносятся музыка, смех, крики и запах «травки». Атмосферненько, ничего не скажешь. Нет, мне нравится, на самом деле.
На Лас-Вегас-Стрип поворачиваю налево, на восток. Широченный бульвар, две проезжие части разделены прогулочной дорожкой с деревьями, скамейками и фонтанами. Анклав Семьи Лопес заканчивается, и вокруг становится чуть меньше сияния вывесок и гомона толпы, но ненадолго – справа уже горит кроваво-красным светом огромная неоновая надпись «Kremlin». Ага, это, значит, анклав Рашенз. Ничего так, внушительно выглядит. Этакий мрачновато-торжественный стиль, на мой взгляд, для казино подходит больше, чем присущая Лопесам кичливая аляповатость. Ну если казино высокого класса, конечно.
С десяток секунд размышляю, стоит ли заглянуть к соотечественникам на огонек, но в итоге иду дальше. Не хочется сегодня ничего хоть отдаленно связанного с работой, лучше просто погуляю по городу, атмосферу прочувствую.
Поганенькая, кстати, атмосфера (в буквальном понимании слова), если сравнивать с Кейптауном. Отвык я от такого количества выхлопных газов. Надеюсь, в жилых районах с этим вопросом получше дело обстоит, а иначе как-то не тянет меня здесь корни пускать. Впрочем, оно пока что и так не тянет. А вот что тянет, так это пожрать, желательно побольше. До кормежки в самолетах местные авиалинии пока что не доросли, а истребленный в аэропорту Форт-Линкольна гамбургер уже давным-давно переварился. Пора высматривать какую-нибудь едальню.
Пройдя еще метров двести, улавливаю в воздухе аппетитный запах жареного мяса и специй. Откуда это у нас такое… ага, вот. Вывеска с быком и ковбоем, под ней светящаяся надпись «Texas Grill». Вот, то что надо. Тоже маленькая круглая эмблема у входа, как и в гостинице, только там была черная с красным «», а тут бело-зеленая, с клевером.
Большой зал, оформленный под стиль «вестерн», почти полон, но маленький столик у стены все же нашелся. Симпатичная официантка, одетая в традиционный ковбойский прикид, принимает заказ: порция жареных ребрышек с овощным гарниром и пинта светлого нефильтрованного. А? Нет, спасибо, прекрасный бурбон «Lone Star», производимый в здешнем Техасе, мне не нужен. Да все у меня в порядке с аппетитом и без бурбона, спасибо. Блин, вот же приставучая… Ладно, один дринк, чисто попробовать. Платить сразу? М-дя… А еще говорят, что «бандитский город» – это чистый антураж. Меня вот платить сразу даже в Мандела-Сити не просили, между прочим.
Три экю – ребрышки и гарнир, два – пиво, и еще экю за пятьдесят грамм бурбона (интересная деталь, кстати: за ленточкой стандартный шот – это тридцать грамм, а тут пятьдесят). Дороговато, однако. Впрочем, понятно – место центровое, людей всегда полно, но и аренда влетает в копеечку наверняка. Добавляю еще экю на чай, после чего официантка уже почти искренне улыбается и бежит выполнять заказ.
Шумно тут. Я обычно этого не люблю, но сегодня – мне нравится. Настроение такое… будто освободился от тяжелой ноши и теперь идешь налегке.
