– Вы что творите? – охнула она. – Девушка, зачем вы беспредельничаете?
Я собралась наконец-то повести себя разумно и воздействовать на разум надзирательницы, а не на ее тело, то есть, попросту говоря, не бить и не усыплять, когда из-за ее спины выглянула ведьма.
– Не получится, хулиганка! – безумно расхохоталась она.
А я резко успокоилась. Ведь эта дрянь меня провоцирует! Только что она заставила меня атаковать людей боевыми заклинаниями. Счастье, что я не использовала «вилы» или какой-нибудь «клинок». Ведьма специально нагнетала градус безумия… Нет, не дождетесь от меня поведения, которое нужно вам. Я буду спокойна. Рассудительна. И я буду требовать адвоката. А на деле – сотрудника Ночного Дозора.
Появилась старшая надзирательница и скомандовала:
– В карцер!
Ведьма продолжала хихикать. Старшая надзирательница была без амулетов, но я поняла – если я воздействую на нее, мое воздействие нивелируется ведьмой, которая здесь как дома. И она придумает что-то новое, еще более гадкое…
В карцере обстановка оказалась хуже, чем в камере, но здесь я была одна. Одиночество должно меня успокоить. Хотя бы немного…
В карцере нет окон, и время я могла определять только по внутренним ощущениям. Именно в середине ночи по моим ощущениям в металлическую дверь постучали.
Я не спала и прекрасно понимала, где нахожусь, поэтому на стук не отреагировала. Тогда дверь отворилась, и в камеру протиснулся мужчина в дорогом помятом костюме с портфелем в руках.
– Здравствуйте, Алена! Я хочу предложить вам услуги адвоката.
Напор удивлял.
– И дорого мне обойдутся услуги?
– Меня просил похлопотать за вас Вазген.
– Какой Вазген?
– Тот самый.
– Мы точно друг друга понимаем?
– Еще бы! Вряд ли в Ростове найдется много Вазгенов, которые могут поднять меня с постели и отправить в СИЗО в три тридцать утра.
– С постели? – Я приподняла одну бровь.
– Из ресторана, – рассмеялся мужчина. – Где я был, между прочим, в отличной компании. Кстати, я ведь не представился – Андрей Савин. Слышали, наверное?
– Увы.
– Ничего, лицам, далеким от криминальных кругов и правоохранительных органов, а также судебной системы, моя фамилия мало что скажет.
– Так что вы хотите мне предложить, Андрей?
– Освобождение под залог, – заявил Савин.
– Серьезно? С чего вдруг?
– Меня попросил об этом мой лучший клиент. Я договорился. Не так просто было.
– И большой залог?
– Сто тысяч. Если у вас нет, я внесу, потом отдадите.
– С собой таких денег у меня нет.
– Я имею в виду, если вообще нет. Вазген сказал, что такое возможно – вы нестяжательница.
Я рассмеялась формулировке главы Дневного Дозора.
– Первый раз вижу адвоката, занимающегося благотворительностью.
Савин поморщился.
– Вазген… Понимаете, меня просил за вас Вазген, и я обещал вас вытащить.
– Тащите. Я мечтаю принять душ и уснуть в своей кровати. Но наверняка у вас есть какие-то дополнительные условия?
– Нет.
– Странно.
– Возможно, условия будут у Вазгена.
– Становится теплее, чтобы не сказать горячее. Он просил вас передать условия?
– Нет. Я просто предположил, что он заинтересован в вас – иначе с чего бы он так хлопотал и вызвал меня к клиенту среди ночи? Двойные расценки, знаете ли.
– Полагаю, для Вазгена не существует проблемы денег, хотя стяжателем его тоже не назовешь, – сказала я вслух. А про себя много чего подумала.
