«Захватить ваш мир».
– Ты отведешь нас к ним.
Ее брат рассек тяжелое молчание в своей обычной манере.
– Нет, – ухмыльнулась Гарона.
Лотар улыбнулся. Тария знала эту улыбку – и она не предвещала ничего хорошего тем, кому предназначалась.
– Ты отведешь нас к ним, – повторил он почти любезно, – или кончишь тем же, чем твой приятель в клетке.
Гарона медленно подошла к воину, опустилась на колени на ступеньку рядом с ним и наклонилась почти вплотную.
– Думаешь, ты страшный? – промурлыкала она. – У детишек орков есть домашние зверьки, куда более страшные, чем ты.
И Тария ей поверила.
– Мы не пытаемся запугать тебя, Гарона, – сказал Ллейн. Он говорил спокойно, пытаясь ослабить воцарившееся в зале напряжение. – Мы пытаемся защитить наш народ. Наши семьи.
Похоже, король выбрал неверную тактику. Хорошенькое лицо Гароны застыло, как будто превратившись в маску.
– Какое мне дело до семей? – холодно ответила она, все еще глядя прямо в глаза Лотару.
Однако Тария поняла, что в действительности ей было до этого дело.
– Если ты нам поможешь, – продолжил Ллейн, – я дам тебе клятву, что защищу и тебя.
Брови чужачки, темные и изящные, словно вороновы крыла, недоуменно сошлись. Гарона наконец-то оторвала взгляд от Лотара и взглянула на короля.
– Клятву? А что такое… клятва?
Дуротан и Оргрим стояли вместе с остальными вождями кланов и их заместителями в хижине Гул’дана. Дуротан со своими Северными Волками и Чернорук вернулись несколько часов назад, но их заставили ждать до захода солнца. Северные Волки посвятили это время тому, чтобы оплакать павших. Они сделали все, что могли, чтобы почтить их память без ритуального погребального костра. Единственным источником света в огромной палатке была большая жаровня с пылающими углями, расположенная слева и чуть позади декоративного кресла Гул’дана.
Свет огня, нездорово-зеленый, заострял черты Гул’дана и Чернорука. Военачальник склонил колени перед колдуном – сильный и мускулистый орк перед сгорбленным и чахлым на вид. Однако все присутствующие знали, кто из них был могущественней на самом деле.
Включая и самого Чернорука.
Гул’дан, опираясь на посох, смерил Чернорука взглядом.
– Устрашающий Чернорук, военный вождь Орды, – произнес он, и голос его сочился насмешкой, словно зловонным гноем, – ты позволил мелкозубым перебить твоих бойцов! И хуже того, ты опозорил свой народ бегством от врага.
Чернорук ничего не ответил. Дуротан заметил, как он сжимает в кулак и разжимает уцелевшую руку. Черные татуировки на ней почти полностью поглощали зеленый свет пламени Скверны. Он старался выглядеть равнодушным, но Дуротан видел боль в его глазах.
Гул’дан ткнул более крупного орка своим посохом.
– Ты что, слишком ослабел, чтобы говорить, Разрушитель?
Чернорук мотнул головой, но и сейчас промолчал. Оргрим, нагнувшись к Дуротану, тихо проговорил:
– Я не питаю особой любви к Черноруку, но глядя на это, я ему сочувствую.
Дуротан разделял его чувства. Северные Волки одними из последних присоединились к Орде, и он прекрасно знал, что все годы, ушедшие на ее формирование, шла непрерывная борьба за власть. Был установлен порядок и распределены должности, награды и наказания. Чернорук уже потерял кисть в этом бою. Дуротану не хотелось знать, чем еще вождю придется платить за это поражение.
Гул’дан чуть выпрямился, опираясь на посох.
– Орде не нужны слабаки, – гневно, сурово провозгласил он. – Уважай наши традиции. Ты знаешь, в чем состоит твое наказание.
Чернорук оглянулся на море безмолвных, внимательных лиц – хотя должен был знать, что помощи ему ждать неоткуда. Затем, покорившись неизбежному, он опустил голову, встал на ноги и шаркающей походкой направился к зеленой жаровне.
– Смерть, – произнес Гул’дан.
Военный вождь поднял изувеченную руку над голодным, мерцающим зеленью пламенем. А затем, набрав воздуха, он качнулся вперед, сунув культю глубоко в раскаленные угли.
Дуротан с ужасом смотрел на происходящее. Пламя Скверны не просто опалило плоть Чернорука. Оно пожирало ее, словно живое существо, и взбиралось вверх по предплечью, подобно армии вторжения.
Чернорук не кричал. Он поднял обрубок, обвитый зеленым огненным саваном, и принялся ожидать неминуемой смерти. Скверна карабкалась все выше.
Дуротан не мог это вынести. Прежде, чем вождь Северных Волков успел осознать, что творит, Секач оказался в его руке. Топор полностью оправдал
