приходи к ДОСу, посидим, еще пообщаемся.
— По базе-то мне можно походить, ничего, что я теперь гражданский?
— Тебе можно. Если что, скажешь, что я разрешил. Да никто и не спросит — все сержанты и прапоры тебя помнят, а Попцов со своими замами сегодня, наверное, уже не приедет.
— Вот с сержантами я и хочу встретиться. Особенно с Осиповым и Абрамовым.
— Давай, встречайся. Только смотри, не навстречайся так, что вечером на бровях приползешь, обижусь!
— Есть, не навстречаться до ползанья на бровях, товарищ капитан! — с улыбкой отозвался Сабуров. А про себя подумал, что сейчас ему не до пьянства. Нужно успеть как можно больше узнать.
Встреча с сержантом Осиповым ничего особенно нового не дала. Кроме удовольствия от встречи — когда Андрей здесь служил, он дружил с Осиповым. Но узнать от него что-то, чего он не узнал от Мякишева, Андрей не смог. Разве что пару мелких деталей и новую порцию жалоб на абхазов, которые стали к русским хуже относиться. Впрочем, Осипов тоже понимал, что отношение не просто так изменилось, поэтому абхазов не осуждал. Осуждал он того негодяя или тех негодяев, из-за которых отношения с обитателями села так ухудшились. Но кто эти негодяи, не знал.
Разговор с прапорщиком Абрамовым оказался поинтереснее. С ним Андрей тоже был знаком давно, так что разговор сразу завязался откровенный.
— Не знаю, крали овец или нет, но здесь, на базе, их никто не ел, — заявил прапор. — Это я точно знаю. Если бы протащили мясо сюда, я бы знал. Специально целое расследование устроил, по десять раз всех опросил, все места, где можно шкуру и кости спрятать, обыскал. В общем, не приносили сюда овец. Ни одной. Гарантию даю. Сто процентов.
Андрей поверил, привычки зря трепать языком у Абрамова не было.
— Так куда же они делись? — спросил Сабуров. — Вне базы слопали?
— Тоже вряд ли. Готовить же надо. Конечно, можно на костре, но так очень большой риск запалиться. А куда делись овцы — не знаю. Может, их волки утащили, а пастух сознаваться не хочет. Про все эти пропажи только с его слов известно. Да мало ли, может, пастух их и слопал!
Андрей с сомнением покачал головой. Это было маловероятно — никогда пастух такого себе не позволял и вдруг позволил. Сомнительно. «Поговорить бы с этим пастухом, — подумал он. — Кстати, почему бы и нет?»
— А за девушкой гоняться или девчонку похитить могли наши? — спросил Сабуров.
— Могли, — поморщился Абрамов. — Больше сотни народу — хоть парочка сволочей да найдется. Только кто конкретно это мог быть, я никак понять не могу. Особенно насчет девчонки. За взрослой девкой- то могли многие погоняться — так, шутки ради. Но ребенка похищать…
— Да не похищать, а убивать скорее, — жестко поправил его Андрей. — Как солдат девчонку похитить мог, куда ему ее деть? Скорее всего это не похищение, а убийство.
— Да я понимаю… Просто верить не хочется. В общем, кто это мог быть, я не знаю. Даже предположений нет никаких.
В итоге по-настоящему ценным можно было считать только уверенность Абрамова, что овцу на базе не ели. Маловато. Впрочем, отрицательный результат — тоже результат.
«В село к абхазам съездить надо», — подумал Андрей. И тут же сообразил, что ехать-то ему не на чем. Машину он отпустил, а другой здесь нет. Можно, конечно, обнаглеть и попросить Мякишева дать машину, даже с шофером. Он, пожалуй, даст. Хотя нет, не стоит. В селе же сейчас полковник Попцов находится — если увидит, то капитан может и по шапке получить.
«Ничего, туда пешком схожу, — подумал Андрей. — А обратно, может, кто из абхазов подвезет. Так, а я как идти-то помню?»
Андрей на пару секунд задумался, вспоминая. По дороге, потом направо, потом свернуть у рощи… Да, все точно. Он улыбнулся — на него нахлынула ностальгия. Сколько раз он по этому маршруту в самоволку за вином или шашлыком бегал. Что характерно — пешком и туда, и обратно. Вслед за этими воспоминаниями пошли и другие. Андрею неожиданно захотелось зайти в казарму, в которой он жил, в столовую. Он посмотрел на часы — времени еще достаточно, почему бы и нет? Тем более что хоть мельком, но стоит и саму базу осмотреть, мало ли, может, есть какие изменения, про которые капитан не упомянул.
Первым делом Андрей в казарму отправился. В это время там, кроме дневального, по идее не должно быть никого. Подойдя вплотную к двери, Андрей понял, что внутри несколько человек. И между ними идет драка.
Не размышляя, Андрей шагнул вперед. И тут же понял, что «дракой» происходящее назвать нельзя. Избиение, а не драка. Три парня лупят одного, тот забился в угол, сжался и руками прикрывается, даже не пытаясь отбиваться более активно.
— Э-то что еще такое?! — рявкнул Сабуров. В голосе внезапно прорезались сержантские интонации — казалось бы, уже давно забытые.
Все трое нападавших обернулись к нему. На их разгоряченных рожах было этакое раздраженное недоумение — дескать, это еще кто тут приперся. Ни страха, ни хоть малейшего проблеска смущения не было.
— Я вас спрашиваю! — Андрей шагнул вперед.
Он неплохо знал такой тип людей. С ними нужно постоянно давить, прессовать, не дать почувствовать ни малейшей слабины. Как с хищником в цирке. Такие типы безопасны, пока боятся. Сейчас они наверняка пытаются сообразить, что это за незнакомый штатский и какое право он имеет на них орать. Есть шанс, что испугаются.
Не сработал шанс. Самый здоровенный из парней, с восточным типом лица — то ли татарин, то ли калмык какой, набычился.
— А ты кто такой вообще?
— Друг капитана Мякишева, — ответить более толково Андрею было нечего.
Похоже, упоминание капитана особого впечатления на солдата не произвело.
— Ну и чего тебе тут надо, друг капитана?
— Не твое дело. Я спрашиваю…
— Ты погодь спрашивать! — Парень сделал несколько шагов вперед, теперь от Сабурова его отделяло метров пять, не больше. Стало заметно, что он довольно здоровый — на полголовы Андрея выше и шире в плечах, а ведь Сабуров и сам был парнем нехилым. Оба дружка здоровяка последовали за ним, встали у него за плечами.
— Что тебе надо, допустим, не мое дело, — сказал он, нагло щурясь. — Но тогда и что тут происходит — не твое, хоть ты и друг капитана.
В некоторой логичности этим словам отказать было трудно.
— Ренат, да что ты с ним болтаешь?! — проворчал рыжий детина, стоявший за левым плечом татарина. — Пинком его выгнать, и все!
— Молчи, Степа, — цыкнул на него Ренат. И снова повернулся к Сабурову. — Так что шел бы ты, парень, отсюда. Раз ни у тебя к нам, ни у нас к тебе дел нет. И лучше будет, если побыстрее уйдешь. А то слышал ведь, что Степа сказал. Как бы хуже тебе не вышло.
За спиной у этой троицы, в углу, сполз на пол тот, кого они били — совсем молодой и довольно щуплый парень. Андрей успел мельком взглянуть на его лицо — бледное, но без следов ударов. Ну, понятно, не хотят, чтобы видно что-то было, по корпусу бьют. Честно говоря, Сабуров немного растерялся. Выглядело все это как самая обыкновенная дедовщина. Но в том-то и дело, что на этой базе дедовщины не было! Во всяком случае, когда он сам здесь служил. Место неподходящее — как-никак, горячая точка. Сегодня ты салаге врежешь, а завтра не исключено, что именно он тебе спину прикрывать будет. И поди предскажи, что ему в голову придет после всех традиционных дедовских приколов типа затягивания ремня на животе по размеру шеи. Не стоит так делать — и все на базе это хорошо понимали. Да и офицеры за порядком следили. Неужели все так измениться успело за полтора года?!
В любом случае отступать Андрей не собирался. Дон Кихотом он никогда не был, но дедовщины терпеть не мог. Да и вообще, гнусно это, когда три таких здоровяка на одного, который их и хилее, и моложе. Тем более, ведут себя эти трое по-хамски, за такое надо наказывать. Не испугались Мякишева? Им
