– Нет, – Яр поднял голову. Игорь подошел вплотную и заглянул ему в глаза. За решеткой в это время Жора поднялся на цыпочки, надеясь услышать новое откровение. Даже Ольга в углу привстала.
– Это твой пропуск в Новый Мир! Этим ты отличаешься от «зверей», которые не поняли еще смысла изменившейся жизни. Ты – другой! И в этом твой огромный плюс, которого ты не видишь в упор. Не надо мотать головой! Отойди от шаблонов, которые тебе навязали! Другой – не значит хуже или лучше. Это означает лишь, что тебе не по пути с ними – людьми, вызвавшими катастрофу… И не способными отойти от всего старого. Да! Они приспособились жить внутри стен, не ими построенных. Отбивать атаки зверей, жить и пользоваться останками старого мира. А почему? Потому, что любовь к себе и себе подобным не может изменить их и их внутренний мир. Они перегрызут друг друга раньше, чем это сделают звери! А ты… – он сделал длинную паузу, пытаясь подобрать слова. – Тебе надо перестать жить жизнью проклятых; тех, кто еще не понял, что мир изменился навсегда, и что искать себя надо еще в чем-то другом… Найди свой путь, Яр! Не такой, который прошел я и все, окружающие тебя… – Игорь затих, словно всматриваясь юноше в душу.
Яр закусил губу. Ему хотелось плакать. Но он не мог выказать перед Потемкиным слабость. Поэтому скупую слезу, скатившуюся по щеке, он не стал стирать, мужественно выдержав взгляд лекаря.
– Соринка застряла, – только и вымолвил он, когда смог говорить.
– Ну да, – согласно кивнул Игорь, проследив за слезой. – Осталось ее вытащить, – естественно, он говорил уже не про соринку, но оба друг друга поняли.
– Ты мне поможешь?
– Обязательно, парень, – кивнул Потемкин. – Я же лекарь! Только будь рядом, когда… Да всегда. Я помогу тебе.
Он обернулся, отметив, что слезы выступили и у Ольги, и даже на щеке Джорджа блеснула влага… Он прижался к решетке и, вытаращив глаза, слушал.
– Мы уходим сегодня!
– Что? – пролепетала Ольга.
– Что? – словно эхо, повторил Яр.
– Нас с Лидкой возьмете? – встрял Джордж. Все удивленно к нему повернулись. – Мы тоже хотим уйти!
– Куда это вы собрались? – раздался голос Грома из коридора.
Жора вздрогнул, но пошевелиться не посмел: поблескивающий в свете единственной в камере лампочки ствол пистолета уперся холодной сталью ему в голову. Ольга охнула, Яр дернулся в сторону решетки, и только Игорь, напрягшись и напружинившись, следил за каждым движением врага.
Глава 9
Рождение зверя
– Не ожидал, что я решу остаться и послушать вас? – лицо Грома приблизилось к границе света, давнишний ожог исказился от злобной гримасы, превратив лицо в пугающую маску. – Не такие мы с Воеводой и дураки, а, Игорь? Не такие идиоты, чтобы верить незнакомцу, пришедшему неизвестно откуда. А я предупреждал, что ты не из нашего племени!
– Племени? Рабов-египтян, что ли? – Игорь зло ухмыльнулся. – Воевода втирал мне что-то подобное. Но, извини, я не верю в каких-то высших или отличных от других людей. По мне, все равны, хоть и стоят по разные стороны забора.
– Забора, Потемкин? Какого забора? Это у тебя в голове какая-то выдуманная ограда стоит, которой нет, и это тебе жить мешает…
– Чему мешает? Издеваться над людьми? Убивать ни за что?
– Стоять на верхней ступеньке пищевой цепи! А не вот тому, что ты тут сейчас наплел.
– Теперь это так называется? Знаешь, Гром, я на твоем месте не был бы…
– А ты не на моем месте, Потемкин! – оборвал лекаря Гром и толкнул Жору. – Открывай! Именно поэтому, Игорь, вы все завтра отправитесь на корм кроликам и свиньям. – Ольга охнула, а Яр замотал головой, не веря собственным ушам.
– Что? – переспросил он, чувствуя рвотные позывы.
– Они у нас всеядные, – широко улыбнулся начальник охраны, отчего обгоревшее лицо исказилось. – Жрут-с все, что ни дашь. А кому сейчас легко? Вот и я считаю, что корм нельзя выкидывать без причины, особенно молодых людей или нежных младенцев. В замкнутой системе ничего пропадать не должно.
– И это… это все… вы потом нам… – Яр не находил слов, он не мог поверить в услышанное. Конечно, можно было трактовать слова начальника охраны, как очень злую шутку, но что-то подсказывало юноше, что это правда. Ведь никто и никогда не видел, как выбрасывали в Колокшу детей с отклонениями. Никто! И никогда! Охрана отбирала младенцев у матерей, под чутким оком Воеводы проводился закрытый обряд в Михайло-Архангельском монастыре и… никто дитя больше не видел. Руки сжались от ярости и бессильной злобы, зубы заскрипели. Он готов был броситься на Грома, но это ни к чему не привело бы.
– Но-но-но, – начальник охраны плотнее прижал пистолет к голове Джорджа. – Тронешься с места – у него нет шансов. Правильное слово: скармливали. Именно. Да не зеленей ты так, рогатый… Звери ж переработали уже людей-то, вы не их мясо ели, а животных… Давай, заходи уже! –
