опасен. Сейчас задачей было выбраться и прихватить с собой Ольгу с Лидой, а как это сделать, Игорь пока не представлял. Хорошо еще, что отсюда есть запасной выход через крышу, а то шаткая конструкция поселения вызывала очень серьезные опасения. Ведь дерево – не бетон, пули крошили нижние опорные стены, и долго это нагромождение связанных друг с другом хижин не могло простоять.
Третий этаж встретил Игоря длинным полутемным коридором, в конце которого маячили фигурки людей. Они бежали по направлению к Потемкину, но связываться сейчас с ними – лишь терять время. Лекарь быстро скользнул на лестницу и скрылся в лабиринте четвертого этажа. Здесь пришлось помучиться, отыскивая путь наверх, и Игорь тысячу раз проклял ухищрения самобытных инженеров, умудрившихся запихать лестницу на пятый этаж в гущу жилых комнат. Зато оттуда ход вел прямиком на шестой, где Потемкин нос к носу столкнулся с Лидой и следовавшей за ней Ольгой. Не успели они обрадоваться друг другу, как прогремел мощный взрыв.
– Да гребаные идиоты! – выругался он, поднимаясь с пола: деревянную постройку мотануло с такой силой, что люди не смогли устоять на ногах. – Разве ж кто взрывает в таких хлипких помещениях?
– Что поделать-тоть, – согласилась Лидия, поднимаясь. – Кругом одни ж идиоты! Одни мы…
– Как выбрались? – спросил Игорь.
– Да как… доски у них тут хрупкие, – ответила Лида, зарумянившись. – Чуть прыгни – и ты уже этажом пониже.
– Отлично! Пошли, – Потемкин махнул рукой и кинулся в сторону лестницы, ведущей наверх.
– Стой! Мы только оттуда! Там же этот… Бакин!
– А там, – Игорь остановился и указал вниз, – Гром! Иногда, чтобы выпутаться из ситуации, нужно искать опасность, а не избегать ее.
– Понял, не дурак… не дура, – козырнула женщина, и они с Ольгой последовали за Потемкиным обратно под крышу цеха.
Наверху творилось невообразимое. Испуганные женщины окружили домик Бакина и стенали о жестокой судьбинушке. Кто-то плакал, кто-то стучал кулаками о деревянные стены жилища главы с требованием прекратить безобразие, кто-то свернулся калачиком и, обхватив коленки, тихо поскуливал… Странно, но от власти люди всегда ждут покровительства. И даже после свинского обращения с ними женщины искали защиты именно у Бакина. А то, пользоваться – пользовался, а как опасность – и знать не знает, прячется в своей деревянной халупе под «куполом»?
Выбежав наверх, лекарь осмотрелся. До крыши цеха оставалось каких-то четыре-пять метров, но их еще нужно было преодолеть. Должен быть какой- то способ, ведь основное здание строили намного раньше внутренних нагромождений из досок. И точно: по периметру с торца здания, там, где начиналась металлическая силовая ферма, поддерживающая крышу, чуть левее домика Бакина, по стене ползла железная лестница с опоясывающими дугами безопасности. Вот оно!
– Туда, дамы! Скорее! – Игорь подтолкнул женщин в сторону лестницы, а сам с оружием наготове осматривался.
Окружившие жилище Бакина женщины притихли, пока мимо пробегали незнакомцы, одни отшатнулись, другие – наоборот, вышли вперед, с интересом наблюдая за их действиями. Что-что, а не каждый день настолько богат событиями.
Когда Игорь с женщинами забрались на узкую площадку под крышей, из-за спин столпившихся баб выскочил Гром. Немного шатаясь, он осмотрел огромное помещение и успел заметить закрывающийся люк. Не думая, бросился туда, тоже взбираясь наверх.
Как только дверь за ним затворилась, из-за спин любопытных женщин выбежали Бакин с дочкой, навьюченные тюками. Бабы дружно возмущенно охнули: они поняли, что глава сбегает без них.
– Девоньки, гляди-ка! Что это творится?
– А что, не видно? Бакин лыжи навострил!
– Никак, кидает нас, гнида!
– Да что же это? Да как так?
– Он выход знает! – встрепенулась одна. За ней удивленно зароптали остальные, наконец осознав, что происходит.
– Точно! Айда за ним!
– Ну, где ж это видано, чтобы своих баб бросать? Не, ну, а?
– Девоньки, давай за ним! Там крыша получше будет! А здесь, того и гляди, все из-под ног провалится!
И толпа женщин, сначала медленно, подалась вперед, к узенькой металлической лесенке. Потом бабы заспешили, понимая, что лестница-то одна, а их много. Они лавиной обрушились бы на стену, если бы Бакин, протаскивающий тюк с вещами через заграждающие планки, не увидел это. Он дернул сильнее, тюк, порвавшись в паре мест, проскочил, а глава Кольчугино, столь жалкий в своем страхе, поднял ружье и выстрелил вверх.
– Стоять! – закричал он не своим голосом. – Следующий выстрел – по вам!
Шедшие впереди резко затормозили, как будто споткнулись, а задние продолжали давить. Толпа забуксовала, смешалась. Исковерканные за много лет своим «царем и богом» существа, потерявшие души, застыли в ужасе, когда их хозяин направил на них оружие. Стихийное собрание загудело, заголосило, словно рассерженный улей, и стало медленно надвигаться.
– Стоять, кому говорю! – испуганный Бакин понял, что на грани смерти людьми не покомандуешь. Они скидывают оковы, а желание жить – превыше всего.
