А вот рядом стоящая, жутко усложненная дополнительными механизмами, кабелями и шлейфами, медицинская капсула могла похвастаться обитателем внутри. Мужчина лет тридцати, гладко выбритый, но с гривой русых волос лежал без сознания, подключенный к кибердоку большим количеством проводов и трубок.
– Что вы тут делаете? А? Отвечай?!
Внезапно я замер.
Яркая вспышка воспоминаний появилась неожиданно. Я увидел себя медленно бредущим со скованными руками мимо десятков подобных медкапсул. Все они были заполнены людьми, а сзади меня кто-то нетерпеливо подталкивал, приказывая поторапливаться…
Какого черта происходит? Это еще откуда у меня в голове? Неужели я был тут раньше?
– Чего молчишь?! Отвечай, – в приступе ярости от молчания и непонимания корней происхождения увиденной картины из памяти, я нажал на курок.
Бластер в руке выплюнул сгусток фиолетовой энергии, с легкостью ослепительно прожигая штанину вместе с ногой упрямого идиота. Запахло озоном и горелой плотью, на белой ткани комбеза нарисовалась кроваво-черная дыра, величиной с крупную монету.
– Аааа, – крик боли разнеся в полупустующем помещении, звонко отскакивая от стен, истончаясь по мере расхождения.
– Заткнись! – со злостью пнув верещащего парня, я резко остановился.
Что я сейчас делаю? Пытаю какого-то бедолагу непонятно за что? Я что, с ума сошел? Вырубить здорового хулигана из самозащиты – это одно. А избивать безоружного – совсем другое. Я же не какой-нибудь псих по типу тех отморозков из свор Отстойника. Надо держать себя в руках.
Уняв бушующую ярость, как можно спокойным голосом я обратился к раненому на полу:
– Слушай, ты останешься жить. Я тебе ничего не сделаю. Обещаю. Просто скажи то, что я хочу знать, и я уйду. Оставив тебя живым, – поймав испуганный взгляд пленника и слегка наклонившись к нему, я добавил: – Так что скажешь?
Какое-то время всматриваясь в мои глаза, убеждаясь в правдивости моих слов, он все-таки начал говорить:
– Это секретная лаборатория компании «Токсвил Контус». Мы проводим различные исследования по заказу более крупных корпораций в случаях исключительных обстоятельств. Конкретно здесь сейчас проходят опыты по изъятию психоматриц людей с последующим подключением их через нейросенсорные контакты к кибернетическим механизмам.
Услышанная информация на некоторое время отправила меня в ступор, переваривать и обдумывать полученную информацию.
Ничего себе, вломился на полицейский склад.
– Хочешь сказать, что вы каким-то образом вытаскиваете сознания, а точнее личность человека, а потом сажаете ее в дроида, что ли? Так? – я в недоумении покачал головой: – Но зачем? Разве не дешевле написать цифровой код? С чего такие сложности?
– Это не для каких-то боевых дроидов или примитивных ремонтных сервов. Создание искусственного интеллекта седьмого уровня – самого продвинутого на данный момент поколения электронных разумов, требует значительных трат. Поэтому корпорация «Техварп» заказала у нашей компании проверку определенных научных теорий в данной сфере на практике. Все пока на стадии экспериментов, так что пока рано говорить о результатах, но если получится, то в будущем будет возможно существенно снизить издержки при производстве таких искинов.
– Снизить за счет того, чтобы посадить в железную банку вырванную личность настоящего человека? Ну вы и сволочи…
– Я всего лишь лаборант и только делаю, что мне приказывают, – молодой сотрудник компании прислонился к одному из столов. – И потом, извлеченное сознание урезается, в него вживляются протоколы подчинения и ограничений. По сути, человек уже не является самим собой. Деформация личности чрезвычайно сильная.
Оглядывая зал и все еще находясь в шоке, я никак не хотел верить в очевидное: похоже, я и сам прошел через эту лабораторию.
– А куда вы деваете извлеченные психоматрицы? Можно ли их вернуть обратно в старое тело?
– В старое тело? Нет. Сейчас закончилась первая фаза эксперимента. Все подопытные уничтожены, а их профили личностной нейропроекции стерты. Остались только предварительные результаты, для начала второго этапа.
Чертовы ублюдки! Вырвали у меня воспоминания о себе, а потом простым нажатием кнопки отправили их в небытие. Как такое вообще возможно?
– Но я помню планету, откуда я родом, помню то, что в Содружестве никогда не было. Почему я помню это? Разве после ваших операций не стирается вся память?
– Что? Ты о чем? – спустя секунду полностью осознав смысл моей фразы, лаборант пораженно выдохнул: – Ты один из них! Один из подопытных! Но ведь вас всех ликвидировали!
– Как видишь не всех! – на моем лице появилась угрюмая улыбка. – Так почему я помню родную планету? И зачем вы берете людей с далеких миров? На Хаггии никто бы не почесался, если бы пропало несколько десятков человек. К чему такие сложности?
Не отвечая, парень в белом комбезе продолжал удивленно разглядывать меня, как будто увидел перед собой ожившего мертвеца. Бластер, снова направленный на его ноги, заставил его начать отвечать.
