мощнейшие помехи, не то магнитная буря прилючилась, не то еще какая-то ерунда.
Впрочем, ни батарейки, ни что иное продавать им не собирались. И в первых рядах, напиравших на охранников, помаленьку разгорался скандал. Наиболее взвинченные покупатели все активнее требовали пропустить их внутрь, и уже не только словами требовали – охрана отпихивалась дубинками, один из церберов даже вытащил газовый баллончик, но в ход пока не пускал.
И тут грянуло…
Удар оказался не так силен, как на берегах Мги, его изрядно смягчили лишних семьдесят километров от эпицентра. Люди после толчка на ногах устояли, и последовавшая ударная лишь заставила задребезжать стекла.
Толпа онемела. Машины, припаркованные во всех окрестных дворах, наоборот, взвыли сигнализациями на разные голоса.
Молчание нарушил мужичок далеко не интеллигентного вида, самый напористый из пытавшихся попасть в магазин. Нарушил истошным воплем:
– Да что на них глядеть, на фашистов? За наши же деньги купить ничего нельзя?! С голоду теперь дохнуть?! Пошлии-и-и-и!!!
В завершение тирады он заехал кулаком охраннику – тому самому, с баллончиком. Внушительными габаритами и физической мощью мужичок не обладал, но удар имел поставленный. Охранник рухнул. Мужичок рванул в образовавшуюся брешь, следом его соратники, пришедшие, судя по виду, отнюдь не за кефиром. Взбудораженная толпа устремилась в магазин.
Алексей, по складу характера ни к какому экстриму не склонный, оказался вовлечен в общий поток. Толпа подхватила его, внесла в двери, под ногами оказалось что-то мягкое (тот самый охранник?), он споткнулся и с трудом устоял на ногах, понимая: упадет – растопчут.
Глаза вдруг заслезились, в носу и глотке защипало, – кто-то из охраны успел напоследок пшикнуть из баллончика, но струя ушла в сторону, Алексею досталось несильно.
В магазине царило безумие. Все как-то разом позабыли про намерение честно и благородно рассчитаться без чеков – хватали, что подвернется под руку, набивали в сумки и корзины, тащили к выходу, благо кассирш не было видно. Мародерствовали все, даже бабульки-одуванчики с древними кошелками… Людей вокруг не было – стадо взбудораженных животных.
Алексей, собравшийся, когда ослабнет рвущийся внутрь поток, выйти из магазина, ничего не тронув, – сам не понял, как получилось, что он оказался на улице с двумя набитыми, буквально рвущимися от тяжести пакетами. Какие продукты и напитки туда напихал, тоже не помнил. Наваждение какое-то…
Шагая к дому, он вяло думал, что надо сосчитать и записать все взятые продукты, чтобы потом, когда все закончится…
«А если не закончится?» – спросил незнакомый внутренний голос, принадлежавший, похоже, другому Алексею, только что увлеченно очищавшему магазинные полки и стеллажи.
«Не валяй дурака, – скомандовал голос, – бери дома самый большой рюкзак и возвращайся, там еще много осталось…»
Он шел к дому, придерживая под донца расползающиеся пакеты, и не знал, вернется или нет…
С пропавшего электричества список потерь лишь начался… За три дня на Земле исчезло многое: системы связи, ПРО и ПВО, и пусковые установки баллистических ракет, и атомные подводные лодки, и космодромы… И зарытый глубоко-глубоко под землю и железобетон бункер Объединенного командования НАТО тоже исчез.
Зато появилось кое-что новое. И кое-кто…
Узнали о том на четвертый день, когда электричество появилось столь же неожиданно, как и пропало, и ожили телевизоры, – казалось, навеки замолкшие. По всем каналам транслировали одну и ту же картинку: разноцветные пятна, мерцавшие в странном завораживающем ритме.
Потом заставка погасла, и на фоне черного, полного сверкающих звезд неба появилось существо – человекообразное, но бывшее кем угодно, только не человеком.
– Здравствуйте, земляне, – произнесло существо, и каждый слышал его на своем родном языке. – Мы пришли и принесли вам мир.
Ночью опять стреляли, неподалеку, на станции. Возможно, кто-то с кем-то не поделил содержимое вагонов, стоявших на запасных путях, или случилась другая причина для конфликта, не столь важно. Перестрелка длилась пару часов, из автоматического оружия, а несколько раз грохнули не то ручные гранаты, не то что-то еще в то же роде.
В любом случае Колян Красницын решил, что пора вооружаться. Телевизор, заработавший два дня назад, уверял в обратном: над всей Землей мирное небо, обстановка надежно контролируется (кем? кем, мать твою?! о президенте и правительстве давно ничего не слышно…), и населению необходимо сохранять выдержку и спокойствие, из дому без нужды не выходить, на провокации не поддаваться…
Колян теледиктору не верил, тем более что никаких иных сюжетов в новостях не появлялось, только зачитываемые по бумажке сообщения. Еще крутили шоу и сериалы, но все старые, в записи. Скукотища. Жизнь за окнами была гораздо интереснее. И опаснее.
Поутру он поделился созревшей мыслью с закадычным приятелем Михычем.
Тот оказался полностью солидарен: дела пошли такие, что ни «тулка» Коляна, ни обрез самого Михыча теперь в беде не помогут. Солидные стволы
