И она жадно обняла его за плечи, выгнулась под ним, подставляя тело под его прикосновения.
Ласки не заставили себя долго ждать. Рот Варшавского властно накрыл губы Зои, заставив ту вздрогнуть. Губы мужчины были одновременно жесткими и мягкими, требовательными и просящими. Эта двойственность снесла последние преграды, удерживающие женскую сущность Зои.
Как же давно она не испытывала трепещущего чувства предвкушения! Когда тело начинает жить самостоятельно, превращаясь в ненасытного монстра, которому мало и мало, который требует все более откровенных и чувственных ласк! Зоя подалась навстречу поцелую, с готовностью приоткрыв рот и впуская жадный язык мрасса.
Они оба, задыхаясь, исследовали глубины друг друга. Их языки переплетались, ударялись, посылая нарастающие импульсы по всему телу.
Мало!
Зое было мало!
Она словно сошла с ума. Превратилась в дикую кошку. Не узнавала себя. Такую первобытную неконтролируемую страсть испытывала впервые. Захлебываясь от собственных стонов, срывающихся с губ, впивалась ногтями в спину мужчины, желая прижать его сильнее. Слиться с ним, стать частью чего-то бесшабашного, бесконтрольного.
Она не замечала, как царапает его.
Не замечала мужских содроганий.
Лишь слышала приглушенные, сдерживаемые стоны.
И чувствовала.
Чувствовала исходящий от него жар.
Чувствовала, с какой силой он сжимает ее.
Чувствовала член, удерживаемый плавками и бесстыдно стремящийся проникнуть в ее лоно, источающее влагу.
То, что творилось между ног, не поддавалось описанию. Горело. Требовало. Ждало. Умоляло.
И пульсировало.
Зоя, в своем сумасшедшем стремлении быть ближе, с жадностью устремилась вниз и сжала мужские ягодицы. Крупное тело мрасса содрогнулось. И он не оставил ее перемещение без ответа.
Бесстыдными властными движениями задрал чашечки бюстгальтера, высвобождая груди Зои на свободу. В его полное распоряжение. Губы, только что сминавшие и терзавшие женские губы, устремились вниз, прокладывая влажную дорожку из скользящих поцелуев.
Кожу, к которой прикасались губы Юлиана, пощипывало. Миллионы мельчайших частиц взрывались и посылали импульсы по всему телу, завладевая сущностью Зои. Она затрепетала. Да, так… Именно так…
Ей хотелось большего. Когда губы мужчины проделали с ней то же самое, что и она чуть ранее – обхватили сосок и потянули, она пискнула. Как же хорошо…
Страсть, первобытная, дикая, неподвластная разуму, захватила Зою. И она, не сопротивляясь, рванулась ей навстречу. Приподняв бедра, продемонстрировала, что ей требуются не только поцелуи. Сама же, осмелев и презрев моральные устои, запустила руку в плавки Варшавского. Тот снова дернулся, но руку не отвел. И когда Зоя чуть сжала напрягшийся член, из горла мужчины вырвался протяжный стон.
А по телу Зои прошлась волна удовлетворения. Член мужчины был именно ее размера – больше среднего и толстый. Внутри все затрепетало в предвкушении.
Что-либо сделать дальше она не смогла, потому что Юлиан снова вторил ее действиям – продолжая жадно посасывать сосок, скользнул рукой к лону. Нет, он пошел дальше. Отодвинув резинку трусиков-бикини, накрыл трепещущее естество и принялся ласкать.
Сначала осторожно. Исследуя. Смакуя. Потом активнее.
И Зоя, сама того не ожидая, взорвалась. Два мужских пальца сотворили маленькое чудо. Они властно и опытно ласкали горошинку, проникали внутрь вагины и глубокими нежными движениями настойчиво и целенаправленно возносили ее к вершине. Кровь ударила в голову. Жар, стремительно распространяющийся по телу, стал нестерпимым. А там… Там все пылало.
Оргазм был сильным, и Зоя оказалась к нему не готова. Мышцы сокращались помимо воли, отдача была такой, что она не сдержалась и закричала, откинув голову назад и поднимая бедра еще выше.
Наступила тишина, нарушаемая лишь прерывистым мужским и женским дыханием.
Зоя медленно приходила в себя, смутно осознавая, что сейчас произошло
Но, черт возьми, что тогда было раньше и что произошло сейчас?
Она кончила лишь от того, что он поласкал ее пальцами.
Открывать глаза и встречаться с насмешливым – а он по-любому будет таким – взглядом Варшавского было выше ее сил. Захотелось убежать, спрятаться.
