Она разговаривала с отчимом Клэри, Люком, чьи очки были сдвинуты вверх, на голову. Туда, где было немного больше седины. Но его глаза были яркими, как никогда. Джослин отправилась в один из офисов, чтобы провести долгую беседу с Маризой Лайтвуд, будущей тещей Саймона. Клэри не могла не задаться вопросом, а что если она сейчас произносит материнскую речь о том, как Лайтвудам повезло, что Саймон часть их семьи и лучше бы им не забывать этого.
Джули Бевейл, парабатай Беатрис, прошла мимо нее, неся поднос с крошечными слоеными пирожными. Как Клэри позже заметила, Лили, глава Нью- Йоркского клана вампиров, схватила пирожное с подноса, подмигнула Бету и Майе, и медленно двинулась к роялю, проходя мимо Саймона, который разговаривал с отцом Изабель, Робертом Лайтвудом. Саймон был одет в угольно-серый костюм и выглядел достаточно нервным, будто собирается вот-вот выпрыгнуть из своей кожи.
Джейс играл, его бархатный пиджак был брошен на спинку стула, а его тонкие руки танцевали над клавишами пианино. Клэри не могла не вспомнить первый раз, когда она видела его в Институте, играющим на пианино, сидя спиной к ней.
Выражение лица Джейса источало сосредоточенность и решимость, такое случалось лишь тогда, когда он делал что-то, что считал действительно достойным его полной сосредоточенности, что-то вроде сражений, музыки или поцелуев. Он поднял свой взгляд, будто ощутив на себе пристальный взор Клэри и улыбнулся. Даже спустя столько времени, его улыбка заставляла пробегать дрожь по коже девушки.
Она невероятно гордится им. Они оба были так же удивлены, как и любой, когда Конклав проголосовал за них в качестве новых глав Института, когда Мариза оставила свой пост. Им было всего по девятнадцать лет и каждый из них предполагал, что либо Алек, либо Изабель возьмет на себя это бремя, но ни один из них не проявил никакого желания. Изабель хотела путешествовать, а Алек занимался альянсом Нижнего мира с Сумеречными охотниками.
Они всегда могли отказаться от этого, сказала как-то Клэри. Никто не может заставить кого-либо возглавить Институт. Они всегда планировали вместе обойти весь мир, в то время как Клэри рисовала бы, а Джейс сражался бы с демонами в разных необычных местах. Но он вдруг захотел стать главой Института. Она знала, что в душе он чувствовал, что это было способом расплатиться за людей, которых они потеряли в войне, людей, которых они не смогли спасти. К счастью они прошли это с любимыми, которые остались невредимы. К слову, вселенная дала ему Алека, Изабель и Клэри, однажды он думал, что у него никогда не будет лучшего друга или сестры, и что он никогда не влюбится.
Управление Институтом было тяжелой работой. Это потребовало всю способность Джейса очаровывать, инстинкт Клэри сохранения мира и построения союзов. В одиночку, ни один из них, возможно, не сделал бы этого, но вместе, с решительностью Клэри уравновесить его стремления, ее знания примитивного мира и его практичности, его древней крови Сумеречного охотника и обучения, - они сделали это вместе. Джейс всегда был настоящим лидером их небольшой группы, доказанным стратегом, превосходным в способности судить, кто будет лучшим в какой-либо ситуации. А Клэри была той, которая могла успокоить перепуганных, а также той, кто получил, наконец, запрещенный компьютер, установленный в стратегической комнате.
Лили сказала что-то в ухо Джейсу, наверное, пожелание на следующую песню. Она умерла в двадцатые годы и была всегда требовательной к джазовым ритмам. После чего она повернулась на каблуках и направилась к одеялу, которое было расположено в дальнем углу комнаты. Магнус сидел на нем, а его сын Макс, трех летний мальчик-колдун с темно-синей кожей, свернулся калачиком рядом с ним. Также на этом одеяле сидел пятилетний мальчик, Сумеречный охотник со спутанными черными волосами, который протягивал книгу Магнусу с застенчивой улыбкой.
Беатрис внезапно появилась напротив Клэри.
- А где Изабель? - прошептала она.
- Она хочет сделать объявление, - прошептала Клэри в ответ. - Она ждала пока все соберутся. А что?
Беатрис многозначительно взглянула на рыжеволосую и склонила голову в сторону двери. Через несколько секунд, Клэри пошла за ней следом по коридору, она подобрала юбку своего платья, чтобы не споткнуться о его подол. Она могла видеть себя в зеркалах, висящих вдоль стены коридора, ее зеленое платье цвета цветочного стебля.
Джейсу нравилось, когда она была одета во что-то зеленое, сочетаемое с ее глазами, но было время, когда цвет смущал ее. Она была не в силах смотреть на себя без раздумий о своем брате, Джонатане, чьи глаза стали зелеными, когда он умер.
Когда он был Себастьяном - его глаза были черными. Однако это было много лет назад.
Беатрис привела ее в столовую, которая была полна цветов. Голландские тюльпаны - Клэри была уверена в этом. Они стояли на стульях, на столе, на буфете.
- Это только что доставили, - проговорила Беатрис голосом, будто они говорили о мертвом теле, а не о местной флоре.
- Ладно, так в чем проблема? - переспросила Клэри.
- У Изабель аллергия на тюльпаны, - сказал голос из тени. Клэри вздрогнула. Алек Лайтвуд сидел в кресле на дальнем конце стола, одетый в не заправленную белую рубашку поверх черных брюк. Он держал в руках точно такой же желтый тюльпан и обрывал его лепестки. - Беатрис, я могу поговорить с Клэри наедине хотя бы секунду?
Беатрис кивнула, на ее лице читалось облегчение передать проблему кому-то другому, и выскользнула из комнаты.
- Что случилось, Алек? - спросила Клэри, делая шаг к нему. - Почему ты здесь, а не с остальными?
