– Я так и думала, тобол. Тебе можно верить.
Хайна приподняла руку, давая знак. И через несколько секунд перед Павлом возникли два кешайна, державшие за руку какую-то девушку. Еще через несколько секунд расплывчатый образ прояснился – словно отражение в воде перестало качаться – и Сновид узнал Рузанну. Да, он увидел Рузанну!
Это было ошеломительно! И в то же время Павел почти никак не отреагировал на появление девушки. Возможно, потому, что не чувствовал своего тела. Даже голосом еле управлял.
– Рузанна… – прошептал он.
– Это я, Павел, – ответила девушка. У нее тоже был странный голос – бесплотный, струящийся из воздуха.
– Рузанна… почему ты здесь?
– Меня похитили, Павел, – девушка еле слышно всхлипнула. – Мне сказали, что со мной ничего не случится – если ты не обманешь шайнов. Ты их не обманешь?
– Нет…
«Не обману», – хотел добавить Сновид. Но что-то его остановило. Какая-то неясная мысль. Почему он уверен, что не обманет шайнов? А почему он должен их обмануть?
– Ты понял, тобол? – снова заговорила хайна. У нее был чудесный голос, обволакивающий сознание. – Рузанна у нас. Ты видел нео, которые сидят внизу?
– Видел.
– Ты знаешь, что они сделают с Рузанной, если получат ее в лапы?
– Знаю, – прошептал Сновид, холодея от ужаса. Он ясно почувствовал его – леденящий ужас. Это было первое четкое и осознаваемое чувство, которое он ощутил за последние минуты. И, ужаснувшись, вздрогнул.
– Они изнасилуют ее. А затем съедят, разорвав на кусочки, – все тем же ангельским голосом произнесла хайна. – Если ты нас обманешь. Ты понял, тобол?
– Понял, – прошептал Сновид. Рузанне грозит страшная смерть. За что?
– Я не хочу умирать, – всхлипывая, простонала Рузанна. – Павел, скажи им правду.
– Какую правду?
– Что ты лазутчик. Признайся в этом.
Лазутчик?.. Какие-то мысли, неясные и смутные, всплывали в сознании Павла и тут же тонули. Лазутчик? Почему Рузанна просит признаться? В чем? И почему ей грозит смерть? Если ей грозит смерть, он должен сделать все, чтобы спасти ее. Все. Признаться… В чем признаться?
– Спаси меня, Павел, – простонала Рузанна. – Иначе я погибну.
Почему она говорит о гибели? Павел повел головой. Разглядел смутные контуры пушки на баке… Зачем он здесь? Он должен что-то сделать? Что именно?..
И вдруг с самого дна сознания всплыли слова.
Он не помнил, чьи это слова. Но чувствовал, что они имеют очень важное значение. Огромное значение. Именно сейчас.
Он запомнил. А остальное не имело никакого значения. Никакого. Он сделал выбор.
Девушка всхлипнула.
– Почему ты плачешь, Рузанна? – прошептал Сновид. – Мы будем жить вечно… вот увидишь… любимая…
Последнее, что он разглядел, проваливаясь в черную бездонную яму, была отвратительная морда
– Что с ним? – встревоженно спросила хайна Нур.
– Думаю, потерял сознание, – сказал Жабо. Он стоял рядом с хайной и задумчиво смотрел на распростертое тело Сновида.
– Он не умер?
– Нет. Этот хомо… слишком живуч.
Хайна нагнулась над Павлом, пристально вглядываясь в лицо.
– Хм… А они не так уж отличаются от на… – она оборвала себя на полуслове. – Ты уверен, что он принял тебя за Рузанну, Жабо?
– Ты же все слышала, хайна Нур.
– Да, слышала… До сих пор не могу поверить. Похоже, что ты и вправду большой мастер.
– Разумеется. Но, честно говоря, без снадобья я бы не справился. Это оно ввело хомо в состояние, когда он перестал ощущать реальность. Мне оставалось лишь нащупать в его сознании самые яркие образы. И воссоздать их.
– Ты нащупал образ его девушки. И внушил ему, что она находится перед ним. Так?
