Улеглась рядом с ней, подложив руку под голову. Соседка завозилась, потом я почувствовала, как мой бок укутывают краем плаща. А затем она меня ещё и обняла поперёк живота, прижимая спиной к своей груди. Ну и ну! Герцог у несговорчивой прелестницы не может допроситься ручку поцеловать, а меня тискают и тискают! Но так и впрямь тепло. А ноги гудяяяят… Спать хочется жутко. Ну да, мы же встали затемно, выехали с рассветом, а сейчас сколько уже, если снова темно?
Не успев додумать, провалилась в сон.
Проснулась от капли, упавшей на нос. Снаружи через лаз пробивался серый рассвет, за спиной сладко сопела фея. А я отлежала руку. И бок тоже. Попыталась двинуться и обнаружила, что рука соседки покоится у меня прямо на груди. Когда засыпала, так не было. Хотя она же тоже спала, так что, наверное, ничего странного не заметила. Но лучше выберусь-ка я отсюда…
Осторожно приподняла конечность феи, пошевелилась — и меня решительно притиснули к сердцу. При этом не переставая сопеть. Ну ничего себе манеры!
Высвободиться удалось с четвёртого раза. Выползла наружу, зевнула — и тут же чихнула. Что ж так холодно и мокро-то! И куда меня, кстати, понесло? Всё равно до того, как солнце встанет, где тут запад, где восток, не разберёшь. Ладно, отойду в сторонку, потом попробую умыться — ведь лужи после ночного дождя должны остаться? — а если к тому времени солнце и фея не встанут, пойду ещё посплю. Это в особняке я привыкла вскакивать затемно и бежать на конюшню. Но сегодня Кусаку чистить не мне, а Ырнесу. Хмыкнула: удачи ему в этом нелёгком и опасном начинании!
Фея всё же проснулась. Рассвет мы встречали вместе, сидя, как две мокрые пичуги, рядышком на поваленном стволе и укутавшись плащом. Фейны локоны развились и растрепались, платье испачкалось и измялось, причём из-за того, что ткань была светлой, грязь особенно бросалась в глаза. За кого нас примут, когда мы выберемся из леса?
Когда на небе появилась ярко-розовая полоса, леди Сейсиль решительно ткнула пальцем:
— Нам куда-то туда!
Ну, туда так туда. Я не возражаю. Не сидеть же на месте? Здесь есть нечего.
— Ставь ноги аккуратнее, — посоветовала фея. — Всё мокрое, легко поскользнуться.
Да я уже заметила, но спасибо!
Поддерживая друг друга, мы заковыляли вниз и наискосок по склону.
К полудню мы вышли к широкому потоку в ложе из крупных каменных валунов. Течение казалось быстрым, на поверхности воды закручивались и уносились вниз маленькие водоворотики. Ужас был в том, что нам предстояло перебраться на противоположный берег, а я почти не умела плавать. Оно и понятно, в Меровене особо не расплаваешься, все тамошние речки свинье по брюхо. При конезаводе имелся прудик, и весной в нём купались, но к началу лета вода зацветала, и в зелёную муть не пускали даже коней.
А теперь передо мной была настоящая река, быстрая и, наверное, глубокая.
— Тьери, ты чего застыл?
— Я плаваю плохо. Точнее, почти не плаваю.
— Не переживай, у меня с этим нормально. Если что, и тебя вытащу.
Ну, тогда ладно. Вернусь домой, тоже начну учиться драться, фехтовать и плавать. Какой смысл считать тычинки и пестики или переводить стихи с древнефернейского, если ничего нужного не умеешь?
Река текла куда-то на юго-восток. Наверное, где-то за горизонтом она впадает в Меру. Но откуда этот поток вообще взялся? Неужели так разросся тот ручеёк, у которого мы останавливались? Или это из-за ночного дождя?
— Пойдём пока вдоль. Если повезёт, отыщем брод или цепь валунов от берега до берега.
Наглотавшись холодной воды, чтобы перебить голод, двинулись вниз по течению. Солнце уже встало над лесом, безмятежно-голубое небо без единого облачка сулило ясную погоду. Я вертела головой в смутной надежде обнаружить что-нибудь съедобное. Как то съедобное должно выглядеть, представлялось туманно. Пока ничего похожего, кроме желудей в лесу, я не встретила. И, даже если попадётся рыба или прямо на нас выскочит рвущийся покончить жизнь самоубийством заяц, что мы с ними станем делать без костра? Жевать сырыми? Нет уж, лучше потерплю.
Поток в полтора десятка шагов шириной упорно нёсся под уклон, мы шагали и шагали… а потом вдруг пришли к водопаду, над которым в облаке водяной пыли цвела радуга. Это было так ошеломляюще красиво, что я на миг забыла и свои неурядицы с герцогом, и то, что мы заблудились в незнакомом лесу, по которому бродят недружелюбно настроенные личности…
— Тьери, а ты, оказывается, романтик! — засмеялась фея. — Видел бы ты своё лицо, чистый восторг! Только умыться бы не мешало. Кстати, под водопадом наверняка есть заводь. Давай искупаемся?
Нет-нет-нет! И даже если бы умела плавать, всё равно нет! Я совершенно не готова срывать покровы!