Плюхнулась на кровать и услышала снизу сдавленное:
— Ёшшшь!
Вскочив, подняла край сатинового синего покрывала и угол одеяла. Ну и ну! Тощий матрас в коробе кровати сложен вдвое вдоль, а в образовавшемся ближе к стене пространстве разместился, лёжа на спине, фей. И накрылся так, что, глядя снаружи, ничего и не заподозришь. Интересно, куда именно я шлёпнулась, что он смотрит таким возмущённым взглядом?
От этой мысли хихикнула и услышала ответное сердитое:
— Очень смешно!
А то нет! Конечно, смешно! Но вместо этого сообщила:
— Мажордом на водопой пошёл, ждём, пока вернётся.
— Какой криворукий мастер сколотил днище из настолько плохо выструганных досок? — вздохнул в ответ фей. — Может, дашь мне, пока ждём, прилечь на матрас у стенки? А сам устроишься с краю? Тогда, ежели старый хрыч с бутылкой сюда заглянет, ничего не заметит.
Ну, что дверь пока запирать не надо, я и сама сообразила. Если мажордом решит пообщаться, открывать всё равно придётся. Но укладываться рядом с феем теперь, когда я знаю, кто он такой?
Но, с другой стороны, я ж не лошадь — спать стоя?
Есть, правда, ещё неудобный деревянный стул. Но что подумает мажордом, если заглянет и обнаружит, что помощник секретаря Тьери спит одетый и сидя?
Ладно. Фей не знает, что я не парень, так что буду вести себя по-мужски. Мы ж целоваться не собираемся? Сейчас моё дело дождаться, пока вернётся блудящий в ночи мажордом, а потом тихо вывести фея из особняка.
А Фейли, между прочим, могла бы помочь и припугнуть страдающего бессонницей махрового алкоголика! И того типа, который сейчас бодро разравнивает матрас за моей спиной, тоже!
Фею пришлось залезть под одеяло — иначе контур тела скрыть не получалось. А я примостилась с краю под покрывалом на боку, таращась на дверь и вслушиваясь в наступившую тишину.
Только собственное сердце слышно: «Ду-дух, ду-дух, ду-дух!..»
Не знаю, сколько времени прошло, но в конце концов дверь чуть скрипнула и приоткрылась, являя свет фонаря и нос мажордома.
— Спит уже? Что за хлипкая молодёжь пошла!
…И закрылась снова. Через несколько секунд хлопнула дверь рядом. Ну, кажется, пронесло! Выходит, я рассчитала всё верно. Ждём ещё немножко и перебираемся отсюда на конюшню. Всё равно в кровати, где лежал парень, да ещё в верхней одежде, я спать не стану!
Обернулась к Сейсилю:
— Считаем до трёхсот и трогаемся. Свет не зажигаем.
— Понял.
Остаток ночи я просидела, завернувшись в попону, в деннике Кусаки. Общаться с феем отчего-то не тянуло. Тот и без меня на сеновале не замёрзнет. А утром вывезу его из особняка в закрытом ландо, сказав, что леди Сейсиль собирается в Храм к рассветной службе.
Надеюсь, список, который мы с таким трудом раздобыли, стоил затраченных усилий.
— Тьери, я тебя чем-то обидел? — услышала я утром от фея, уже обряженного в привычные пышные юбки, затянутый корсет и подпирающий щёки кружевной воротник.
— С чего ты взял?
— Иначе зачем бы ты предпочёл мне эту кусачую животину?
— Его денник по пути к лестнице на сеновал, если бы кто-то зашёл в конюшню, я б его остановил, — нашлась я. И зевнула — потому что абсолютно не выспалась.
— Ты зеваешь, как котёнок… — улыбнулся фей.
Что-то мне совсем, совсем его тон не нравится!
— Кстати, в какой Храм тебя везти? В первый или второй?
— Разумеется, в третий, где ещё не слышали о призраках в герцогском особняке, — ухмыльнулся Сейсиль.
Вот-вот из столицы вернётся герцог, а толкового плана пока так и нет. Нанять кого-то, кто согласится проникнуть в охраняемый особняк и вскрыть
