зарплата в конвертах, нарушение трудового права, несоблюдение норм общественного питания, обвес, левый алкоголь… – Мне было заметно, как он разволновался, перечисляя все это, но в эту минуту я ничем не могла ему помочь. – В общем, полный список. Достаточный для наложения крупных штрафов и банкротства предприятия.
– И она сказала тебе обо всем так поздно, когда уже ничего нельзя было исправить? Что за беспечность?
– Вовсе нет. Она сразу же поставила меня в известность. Но я был уверен в букве закона, был убежден, что правда откроется и всем станет ясно, что все это, не более чем происки завистников и конкурентов. Но все оказалось гораздо хуже. Меня продал главный бухгалтер – в офис подбросили десятки поддельных документов, и он дал признательные показания. На компанию наложены многомиллионные штрафы. Я банкрот.
– Каков подлец! – У меня отвисла челюсть.
– Наташа сказала, после налета у него появилась новенькая квартира в строящемся доме.
– И ты все спустил на тормозах?
– Я срочно уехал в Ярославль на следующий же день.
– Но я видела, как вы смеялись, прогуливаясь к набережной! – Его объяснения немного не вязались у меня с той сценой, свидетелем которой я стала. Я все еще терзалась сомнениями на его счет.
– Наташа вспомнила наше детство. Один смешной момент, когда я нарядился в ее ночную рубашку и надел косынку, чтобы пробраться к маме в постель. Я не любил засыпать один, но мама считала, что я должен взрослеть, поэтому разрешала приходить к ней только сестренке. Она младше меня на пять лет. – Он сел на диван и мечтательно посмотрел в потолок. – Ты не представляешь себе, насколько комичным было мое разоблачение. Рубашка была мне безнадежно мала и едва доходила до попы. Мама сразу раскусила меня. Правда в ту ночь разрешила спать с ней.
Я улыбнулась. Он впустил меня в свое прошлое. Более того, он приоткрыл дверь в свою семью, в свое сокровенное. Такое мужчина не расскажет каждой встречной. Это слишком интимная, слишком личная информация.
Все мои тревоги улетучились с этой улыбкой. От сердца отлегло. Я шумно выдохнула, радуясь в душе, что причиной его внезапного исчезновения были важные дела, а не лживая покойница.
– Ты веришь мне?
Егор встал с дивана и подошел ко мне. Его руки легли мне на плечи, он крепко сжал их, причиняя мне боль.
– Мне очень хочется тебе верить, – прошептала я, а на глаза навернулись слезы радости.
– Тогда верь!
– Есть еще один вопрос… – я подняла на него влажные глаза, – ты сказал, что мы не должны видеться, пока не разделаемся с Мариной, но сам же нарушил это правило.
– Я думал, что смогу потерпеть, чтобы не подвергать тебя опасности. Но это было выше моих сил. Особенно после того, как я вот так пропал из твоей жизни. Я должен был все тебе объяснить. И я по-прежнему считаю, что она очень опасна.
Последние осколки недоверия рассыпались на мелкие хрусталики и исчезли, как будто их и не было.
Я положила руки ему на бедра и потянулась губами к его губам. Он все понял. Нежное, чувственное прикосновение пробудило во мне спящих бабочек. Я приоткрыла рот и впустила его язык внутрь. Сотни ласковых перышек защекотали мои десна и нёбо, встречаясь с моим языком и обволакивая его, увлекая в свой плен.
Руки Егора скользили по моей спине, оглаживали плечи, играли с распущенными волосами. Я могла бы часами так стоять и просто целовать его. Теперь я точно знала – он мой. Интуиция не подвела меня на мосту. А пройденное испытание лишь добавит нашим отношениям прочности.
Внезапно где-то над нами раздался гомерический хохот. Егор нехотя отпустил мои губы и посмотрел наверх.
– Где ты, сучка? – прошипел он, скорчив гримасу отвращения. – Покажись! Где ты?
– Здесь, милый, – пропел писклявый голосок рядом с моим ухом.
Я вздрогнула, ощутив, как меня обдало жаром, исходящим от Марины. За пару секунд в комнате стало нечем дышать. Капельки пота заструились по вискам и шее. Подмышки взмокли. Я словно два часа в спортзале провела. Егор выглядел не лучше. Его лоб блестел, а ладони стали влажными.
– Мариша, дорогая, – я обернулась и столкнулась с ней глазами. Она стояла позади нас, виляя хвостом и яростно подпиливая закрученные когти, – как я рада, что ты здесь. Нам нужно поговорить.
Она замерла и бросила на меня удивленный взгляд. Затем усмехнулась.
– Поговорили уже, – она бросила пилочку на пол и злобно сверкнула глазами, – чао.
В ту же секунду в носу защипало от странного запаха. Я закашлялась, согнувшись пополам. Егора также начал сотрясать жуткий кашель. Откуда-то из-под плинтуса потянулся едкий дым, который с каждой секундой отвоевывал все больше пространства. Дышать в доме стало невозможно. Захлебываясь кашлем и истекая слезами, мы выскочили на улицу.
Одежда пропиталась странным душком – сера и углекислый газ. Эта гадина обучилась новым приемам и не постеснялась отработать их на нас. Ядовитого дыма в ее арсенале раньше не было.
