– Не понимаю, зачем для этого идти на рынок?
– А затем, что после ночи с ней мужчины, да и женщины тоже, бесследно исчезают. Правда, это не бесплатно. Их близкие получают пожизненное содержание и все блага человечества.
– Что?!
Я округлила от удивления глаза. Она их пожирает, что ли, как самка богомола? Или они умирают от бессилия?
– Не переживай. Люди, которые придут сегодня на кастинг, в курсе, что их это ждет. Все добровольно.
После этой фразы у меня отвисла челюсть. Оказывается, она их даже не похищает. Они сами плывут к ней в руки, а точнее, – в постель. До какой степени нужно опуститься, чтобы пойти на такое?
– Ты не одобряешь таких связей? – хихикнула Марина.
– Идемте, – недовольно бросила я, решив, что на этом этапе с меня хватит шокирующих новостей.
Тяжелое молчание повисло между нами. Мы продолжили путь, думая каждый о своем. Где-то вдалеке раздался вой полицейской сирены, из темной арки панельного дома долетело эхо глухих ударов. К страху увидеть Асмодею прибавился обычный страх опасности. Инстинкт самосохранения заглушил во мне возмущенный голос морали, и я схватила Флориана за руку, вцепившись в его ладонь так крепко, как только могла. Он ответил на мое прикосновение, нежно погладив большим пальцем мою руку. Мысль о Егоре пронзила сознание, но я не смогла совладать со своим страхом и оставила свою ладонь в руке Флориана.
Наконец, обогнув дорожные заграждения, мы оказались у входа в здание рынка. Вывеска на переднем фасаде крыши, напоминающей шатер шапито, гласила Marche aux puces de St-Ouen. Ни одно окошко в здании не светилось огнями, ни звука не доносилось за его стенами. Казалось, внутри нет ничего и никого.
– Нам нужен раздел антиквариата, – важно заявил Флориан, – рынок Дофин. Обогнем рыночный комплекс, вход с улицы Розье.
Я недовольно выдохнула. Мои мечты о том, чтобы, наконец, покинуть неспокойную улицу, пришлось на время отложить.
Через несколько минут мы оказались на мощенной булыжником узкой улочке, сияющей вывесками о кошерной пище.
– Еврейский квартал? – спросила я.
– Да.
Мы остановились возле одной из таких дверей. Флориан нехотя отпустил мою руку и постучал в дверь, выдерживая определенный ритм.
Дверь со скрипом открылась, и в образовавшуюся щель просунулось сухое и сморщенное лицо – мужчина это был или женщина, я не могла разобрать.
– Кто такие? Что нужно? – просипел человек.
– На кастинг к продюсеру Монселье.
– Пароль принят. Входите.
Мой слух уловил металлический лязг цепочки, затем противный скрежет ржавых петель. Дверь открылась, на улицу вырвалась тонкая полоска света из длинного коридора со странными оранжевыми обоями.
– Миленько, – заявила Марина, войдя в помещение первой и осмотревшись по сторонам, – у вас тут целый музей!
Квартира и правда напоминала музей антиквариата, о котором все забыли, – пыльные лампы стояли по углам, возле стен располагались потрепанные винтажные кресла с дырками на обшивке, на столе красного дерева справа от входа стояла целая гора фарфора. Как ни странно, но все до единого предметы из этого сервиза были битыми – у кружек не хватало ручек, у тарелок были сколоты края, у чайника треснул носик.
Я повела бровями. В таком странном месте я еще никогда не была.
– Предпоследняя дверь по коридору слева, – пробормотал старик, а затем прокашлялся, сгорбившись в три погибели.
– Спасибо. – Флориан зачем-то поклонился ему.
Я опустила глаза и последовала за ним по длинному холлу. За спиной шуршал парчовый наряд Марины, которая прикипела к длинным вечерним платьям. В носу щипало от ее новых духов. Она решила, что, будучи в Париже, просто обязана искупаться в знаменитом аромате Chanel № 5.
Флориан подошел к нужной двери и решительно открыл ее. В коридор вырвался звонкий гул голосов, грохот чего-то тяжелого, крики птиц и рычание животных. Глаза начали слезиться от яркого света за дверью.
– Добро пожаловать на ночной рынок Дофин, – мой спутник галантно склонился в шутливом реверансе и жестом предложил мне войти.
Я кивком головы поблагодарила его, скривившись в едкой ухмылке. За ней я прятала неизвестно откуда появившуюся дрожь. Мое тело словно перенесли на сотни лет назад – во времена костров, ведьм и инквизиции, во времена крестовых походов и королевских балов.
Едва я ступила за порог, как мне на голову приземлился огромный грач, издавший протяжный каркающий вопль. Его когти впились мне в кожу и начали массировать ее. Я боялась пошевелиться, осматриваясь по сторонам, как дикарка, появившаяся в привычном для здешних обитателей мирке из далекого будущего.
Огромное пространство, залитое светом факелов и подвесных люстр, пестрило рядами лавок с удивительным товаром. Здесь можно было найти все –
